Стать смыслом его жизни. Ирина Грин

молча кивнула.

      – Так, Васильковский Арсений… – бормотала заведующая, роясь в большой стопке бумаг. – А, вот, посмотрите.

      Наташа взяла лист, на котором торопливым почерком были написаны абсолютно непонятные слова: дисграфия, дислексия, дискалькулия.

      – Что это значит?

      – Различные расстройства обучаемости. Скорее всего, нам не удастся научить вашего Сашу ни читать, ни писать, ни считать. Сами понимаете… – она развела полными руками.

      – Моего сына зовут Арсений, и раз вы считаете, что не сможете ничему научить его, я не вижу смысла оставлять его здесь.

      На этом Сенина школьная жизнь закончилась. Эти две недели в интернате полностью изменили мальчика. Он перестал выходить на улицу и целыми днями сидел на стуле или на кровати, стиснув руками колени. Участковый психиатр объяснял поведение ребенка эмоциональным срывом. Он посоветовал Наталье переехать в другой район. Однако это не помогло – Сеня по-прежнему был безучастен к окружающей жизни, предложение выйти на улицу вызывало панику. Матери казалось, что сын потихоньку угасает.

      Однажды Наталья подтащила Сеню к окну.

      – Пойди, погуляй, посмотри, как хорошо!

      Внизу, в зарослях сирени, громко хохотали девочка и двое мальчишек.

      К удивлению матери, Сеня пошел в коридор искать кроссовки. Сердце радостно забилось. «Только бы никто не обидел его, только бы ему понравилось в новом дворе!»

      А потом Сеня стал рассказывать про девочку Веру, с которой он дружит и которая «очень-очень хорошая».

      – Спасибо тебе, – закончила рассказ Наталья, – спасибо!

      Она обняла Веру и поцеловала. Девочке было неловко, она не знала, что сказать.

      – Ну, я пойду?

      – Иди, иди, конечно. Ты уж извини меня, не стоило, наверное, тебе все это рассказывать, – пробормотала Наталья, пряча глаза, в которых стояли слезы.

      Вера долго не могла заснуть – ей было жалко Сеню. Влюбленная в книги, она не представляла, как можно жить, не умея читать. А что если попробовать? Сначала эта мысль показалась ей абсурдной – для нее, дочери медицинских работников, мнение врачей было неоспоримо. Но что-то подсказывало, что стоит попытаться. Ведь врачи в интернате не успели так подружиться с мальчиком, как она. Засыпая, Вера представляла, как Сеня берет книгу и…

      Первые шаги были очень трудными. Сеня захлопывал книгу и смотрел на нее глазами, полными неподдельной печали. Хотелось все бросить, казалось, что из этой затеи ничего не получится. Но наступал новый день, и она, запасшись терпением, начинала все сначала. Видя, что Сеня боится книг, Вера стала действовать по-другому: писала буквы прутиком на земле, мелом на асфальте, носком ботинка на первом снегу. Карточки с буквами «неожиданно» появлялись у Сени в кармане, на скамейке, на ступеньках лестницы. Постепенно, шаг за шагом, они одолели буквы, научились складывать их в слова. К следующему лету Арсений уже довольно бегло читал, стараясь подражать Вериной интонации. Получалось немного смешно. Но получалось! Когда Сеня прочитал