Одиноким предоставляется папа Карло. Дарья Калинина

почему ты такой зануда? Почему не любишь сюрпризы?

      – Такой уж у меня людоедский характер. Знала, когда за меня замуж выходила. Так кого ты там нам зажарила?

      – Не зажарила – запекла.

      – Еще лучше, – причмокнул мужчина. – И кого?

      – Помнишь ту чудную беленькую малышку, которую мы купили у пасечника?

      – У Димона? – радостно откликнулся мужчина. – Помню. Он ее еще не хотел нам продавать, говорил, что она ему вместо дочки.

      Костян похолодел. У Димона-пасечника, который жил неподалеку от Бобровки, на пасеке, и впрямь было три дочки. Три беленькие девочки с чудными голубыми глазками. Две девочки были уже школьницы-первоклашки, а младшая едва научилась ходить. Отец девочек так радовался появлению на свет последней своей малышки, что с тех пор, а минул почти год, все никак не мог выйти из крутого запоя.

      Неужели у Димона совсем расплавился от дешевой сивухи мозг, что он продал одну из своих малышек этим людям?

      – Помню прекрасно, как он нам не хотел ее отдавать.

      – Чуть не плакал.

      – Но ты мужика очаровала и уговорила отдать нам малышку.

      – И вот сегодня… Мы будем есть ее на ужин!

      О нет! Только не это!

      – Да ты что! – обрадовался между тем невидимый Костику мужик. – Ты ее все-таки зарезала?

      – Сама справилась, – с гордостью ответила ему женщина. – Даже тебя звать на помощь не пришлось. Я молодец?

      – Ты у меня просто умница. Диана-охотница отдыхает. И как все прошло?

      – Знаешь, для первого раза неплохо. Я думала, что будет страшней. А так все просто оказалось. Я ее взяла, немножко с ней поговорила, дождалась, пока она успокоится, а потом быстро положила ее на колоду и отрубила ей голову. Она чуть-чуть подергалась, но я держала ее за ноги крепко, и она быстро затихла.

      – Крови много было?

      – Прилично. Но я сразу все вылила в землю, как ты меня учил. Получилась отличная подкормка для моих цветов.

      – А что я тебе говорил? – обрадовался мужчина. – Кровь – лучшая пища для растений. То-то они у нас такие шикарные в этом году выросли. Ладно, пошли, моя умница! А то у меня уже от голода живот подвело.

      Голоса стали удаляться куда-то в глубь дома. А вот бедный Костик не мог шевельнуться. У мальчика его собственная кровь буквально застыла в жилах. Много ужастиков довелось ему посмотреть на его коротком веку, но там Костян всегда знал, что это понарошку. А здесь все было взаправду. И этот отвратительный холодный и липкий ужас не шел ни в какое сравнение со всем пережитым парнем раньше.

      – Д-д-девочку… к-к-кушать…

      Зубы у Костяна выбивали крупную дрожь. Его трясло, и колотило, и шатало так, что он боялся, как бы не свалиться на землю, сделав хоть шаг. Голос разума подсказывал ему, что надо уносить ноги, покуда цел. Но какое-то гадкое любопытство приказывало остаться и посмотреть, как эта парочка людоедов станет пожирать человеческого ребенка, злодейски ими умерщвленного, а затем еще и запеченного в печке. Почему-то последнее казалось Костику наиболее отвратительным и циничным.

      – Господи, кого же из троих они сожрут? Неужели младшую?

      В