Одиноким предоставляется папа Карло. Дарья Калинина

для всякого собачьего кавалера. Вот и сегодня ее чары, на которые рассчитывал Костик, не подвели. Даже самый стойкий сторож не устоял перед призывом разнузданной Лушки.

      Во всяком случае, когда наши друзья подобрались вплотную к ограде, прежде находящейся под бдительной охраной строгого пса, никто им больше не преградил дороги.

      Глава 2

      Больше и сильней всех ликовал сам Костян.

      – Я же говорил! Я же обещал!

      Остальные его радости отчего-то не разделяли.

      И, более того, выглядели ребята какими-то задумчивыми.

      – Вы чего такие стоите как в воду опущенные? – удивился Костик. – Пса больше нет! Сейчас мы с вами пройдем к дому и посмотрим, что у них там делается.

      Костян первым перемахнул через невысокую ограду и сделал несколько шагов по двору, прежде чем обнаружил, что двигается он один.

      – Эй! – с недоумением обернулся он к своим друзьям. – Вы чего? Передумали?

      Остальные мялись и явно не решались пойти за ним.

      – Чего же вы?

      – Понимаешь, Костя, мы боимся.

      Костик возмутился. Можно подумать, он не боится. Но ведь решился, почему же они не могут?

      – Трусы!

      Это не помогло. И Костик попытался воззвать к приятелям иначе:

      – Глебка! Вован! Павлуха! Вы мужики или нет? Ладно, я понимаю, Алина боится, так она девушка. Но вы-то! Вы же мужики!

      Светловолосый Глеб сделал шаг, словно намереваясь присоединиться к Костяну, но сестра повисла у него на локте, и он тут же передумал.

      – Иди один, если не трусишь.

      – Мы тебя здесь подождем.

      – Если что, поднимем тревогу.

      Одна Алина промолчала. Она с тревогой смотрела на Костика, но не решалась ничего сказать.

      Костян разозлился еще больше. Он смачно сплюнул на землю, чтобы показать, какого он теперь мнения о своих друзьях, и не оборачиваясь пошел к дому. Он миновал курятник, обогнул хлев, где мирно похрюкивали поросята какой-то невиданной доселе в окрестностях Бобровки лохматой породы, и подобрался вплотную к жилым строениям. Здесь он притормозил.

      Как ни хорохорился Костик там, на холме, перед своими друзьями, а все-таки и ему было жутковато. Да еще где-то начала завывать собака. То была счастливая любовная песня Лушки и ее нынешнего кавалера, но Костян не был обучен собачьему языку, и ему было невдомек, что вой этот – предвестник появления на свет будущего поколения Лушкиных щенков. У Костяна от воя мороз пробежал по коже. А между лопатками стало так холодно, словно туда засадили ледяной кол.

      Б-р-р.

      В принципе, у Костяна был еще шанс вернуться назад. Он запросто мог сказать приятелям, что двери на запоре, окна закрыты ставнями, разглядеть или тем паче проникнуть внутрь не представляется возможным. И он все равно был бы в их глазах героем. Еще бы! Ведь он единственный, кто отважился подобраться к дому так близко. Но Костян был не из тех людей, кто гонится за такой дешевой славой. Перед ним стоит совсем другая цель. Он пришел сюда для того,