Ингвар и Ольха. Юрий Никитин

на Ингвара. Воевода, уже в полном доспехе, но с непокрытой головой, сам седлал огромного черного жеребца. Жеребец был такой же масти, как и воевода, даже в движениях, яростно-диковатых, напоминал хозяина.

      – Воевода! – вскрикнула она. – Останови этот нелепый спор!

      Он оглянулся лениво, в глазах была насмешка. Голос был полон яда:

      – Как?

      – Когда оставляли коней, как-то договаривались? Назад слово не берут!

      Ингвар пожал плечами:

      – Рабы не берут. А если кто своему слову хозяин, то сегодня дает, завтра берет обратно.

      Она не сразу сообразила, что воевода русов просто насмехается. Ей, выросшей в лесу, в самом деле не тягаться с подлым, изощренным в коварстве умом захватчиков из-за моря!

      – Прекратите! – Она топнула ногой.

      Он оглядел ее с головы до ног. Насмешка в его наглых глазах стала явной. С издевкой сказал:

      – Не все ли равно тебе, княгиня? В гостях у великого князя, я говорю об Олеге Вещем, ты скоро забудешь этот мышиный холмик.

      Она похолодела. Глаза Ингвара смеялись, но это был жестокий смех победителя.

      – В гостях…

      – Да. Ты едешь с нами.

      Она прошептала мертвеющими губами:

      – За… чем?

      – Великий князь решил укрепить связи с племенами. Где берет заложников, где меняет князей, а в твоем случае… пожалуй, лучше всего привезти в Киев и выдать замуж за верного человека. Родственные чувства у диких людей – великая сила! Дурость – не попользоваться.

      Ее рука упала на кинжал на поясе. Во всю мочь вскрикнула:

      – Стража! Измена!

      И тут же страшный голос киевского воеводы легко прорезал гвалт и крики, как нож прорезает теплое масло:

      – Всем стоять! Никому не двигаться! На стенах – товсь!

      Она в страхе вскинула голову, будто ее ударили снизу в подбородок. На стенах блестели доспехами дружинники Ингвара. Все целились из луков в собравшихся, как овцы, толпой древлян, а было этих овец столько, что половина поляжет сразу. Ольха с болью увидела кровь и свесившиеся тела ее стражей со стены. Расслабились, видя уход ненавистных русов, а тут еще ссора из-за коня, засмотрелись… Значит, и ссора была предусмотрена коварным воеводой!

      Раздался треск, грохот. Створки ворот распахнулись, и, топча тела неподвижных стражей, галопом ворвались закованные в доспехи, блещущие железом русы. Быстро и умело окружили скучившихся древлян, несколько русов сразу ринулись в княжеский терем. Там послышались крики, хрип, по ступенькам скатился человек с окровавленной головой, потом второй, а третий выбежал, явно от кого-то спасаясь.

      Вожак ворвавшихся русов, молодой крепкоплечий парень, подбежал к Ингвару. Ольха с изумлением увидела кудрявую русую бородку славянина.

      – Воевода! Все ворота – наши!

      – Молодец, Влад. Действуй дальше.

      Влад, вспыхнув от гордости, звонким страшным голосом отдавал приказы, посылал своих людей в конюшню, кузницу, оружейную. Быстро, умело, будто знал, где и как лучше всего схватить древлян за горло. Когда