Битва за Россию. Олег Платонов

(и не только) убивали и детей соперника, и друг друга…

      – Вы затронули самый главный вопрос. Но ореол святости царской семьи имеет иной характер, он имеет естественную природу, ибо царь и его семья были для русских не просто людьми, а высшими выразителями российской государственности, державности. Ореол святости Царской семьи – это ореол высокой идеи Святой Руси, величайшие духовно-нравственные ценности которой мы находим в православной этике, русской иконе, церковной архитектуре, труде как добродетели, взаимопомощи и самоуправлении русской общины и артели – в общем, в той структуре бытия, где духовно-нравственные ценности жизни преобладали над материальными, где целью жизни было не потребление, а преображение души. Злодейское убийство Царской семьи рассматривается нами как сознательное уничтожение тех начал, которые были и будут для нас всегда святы, хранятся вечно в родовом сознании, психологии народа и, быть может, закреплены в них генетически.

      Говоря конкретно о последнем русском императоре, отмечу, что это был высокообразованный человек, с широким кругозором, прекрасно знавший русскую историю и литературу, в совершенстве владевший основными европейскими языками (хотя читать он предпочитал произведения русских авторов). Блестящее образование соединялось у него с глубокой религиозностью и знанием духовной литературы, что было редкостью для государственных деятелей того времени. Отец сумел внушить ему беззаветную любовь к России, чувство ответственности за ее судьбу, мысль, что главное его предназначение – следовать российским основам, традициям и идеалам. Образцом правителя для Николая Второго был царь Алексей Михайлович, бережно хранивший традиции старины.

      Однако время, в которое выпало царствовать Николаю Второму, сильно отличалось от эпохи первых Романовых. Если при первых Романовых народные основы служат объединяющим знаменем общества, которые почитают и простой народ, и правящие слои, то к началу ХХ века российское основы и традиции отрицаются образованным обществом. Не признается право России на собственный путь. Делается попытка навязать ей чужую модель развития – либо западноевропейского либерализма, либо западноевропейского марксизма. И в том, и в другом случае главное – поломать самобытность России, отсюда и соответственное отношение к царю – хранителю идей традиционной России как к врагу и мракобесу.

      Трагедия Николая Второго состояла в неразрешимом противоречии между его глубочайшим убеждением хранить основы и традиции России и нигилистическими попытками значительной части образованных слоев страны отвергнуть эти основы и традиции. И речь шла не только (и не прежде всего) о сохранении традиционных форм управления страной, а о спасении русской национальной культуры, которая, как он чувствовал, была в смертельной опасности. События последних семидесяти лет показали, насколько был прав российских император. Всю свою жизнь Николай Второй чувствовал на себе психологическое давление этих объединившихся враждебных российской