Чужие дети. Диана Машкова

волосах. Колючие карие глаза смотрели с подозрением, высокий лоб собрался морщинами – хозяйка была недовольна появлением дочери.

      – Мама, ты почему не смотришь в глазок? – Катя попыталась обнять старушку, но та как угорь ускользнула.

      – Кому я нужна?

      – Прекрати, пожалуйста. – Катя скинула туфли на каблуках, но собственные метр семьдесят продолжали отдалять ее от матери на целую голову.

      – А что такого? – Мама явно бравировала своим бесстрашием. – Я свое давно отжила.

      – О чем ты говоришь? – Катя расстроилась, хотя слова эти давно стали частью привычного ритуала. – Ты в свои семьдесят восемь многим шестидесятилетним фору дашь.

      – Неприлично напоминать женщине о ее возрасте. Зачем ты пришла?

      – Как зачем? – Катя нагнулась и выудила с обувной полки пушистые тапочки с кроличьими ушами. – Навестить.

      – А почему рано утром? Что с работой?

      – Работа подождет.

      Хозяйка квартиры прошла в комнату, не дожидаясь, когда дочь закроет за собой входную дверь, и снова опустилась в кресло. Телевизор работал, но без звука – новости мама смотрела только так.

      – Чай или кофе тебе сделать? – выкрикнула гостья с кухни.

      – Что хочешь, то и делай.

      Катя нашла кофейные зерна, кофемолку, достала турку. Потом увидела конфеты и печенье в коробке, которые привозила в прошлый раз, и тоже взяла их с полки. Заглянула в холодильник – красная икра в баночке стояла нетронутой. Мама, как ни пыталась Катя порадовать ее чем-нибудь вкусненьким, питалась аскетично просто. Каша. Суп. Все гостинцы дочери так и лежали без дела. Катя тяжело вздохнула: как ни пытайся, маму уже не переделать.

      Сварив кофе, она столкнулась с новой дилеммой – нести поднос в комнату или накрыть на стол в кухне. Рядом с мамой она по-прежнему ощущала себя неуклюжим подростком и постоянно боялась что-то сделать не так.

      – В комнату ничего не тащи, я иду! – услышала она предостережение и быстро накрыла на стол.

      – Рассказывай, – потребовала мать, как только Катя сделала первый глоток горького напитка. Кофе она пила только черным, без молока и без сахара. Кто-то сказал, что только в таком виде кофе не портит фигуру.

      – О чем?

      – О том, какая муха тебя укусила.

      Катя почувствовала, как холодеет шея и потеют ладони. Мама не могла ничего знать – Катя не успела рассказать о своих переживаниях ни Владу, ни кому-то еще.

      – Откуда ты знаешь?

      – Вижу.

      – Я устала, – пролепетала Катя, – сама не пойму, от чего.

      – На работе, что ли, проблемы?

      – Нет, – Катя тяжело вздохнула, – хотя работа мне и правда надоела. Одно и то же двенадцать лет. С утра до вечера чужие люди.

      – Ты совсем, что ли, рехнулась? – Мать моментально взвилась. – А если муж тебя бросит, где будешь деньги брать?

      – Мама! – Катю всегда возмущала резкость матери, граничащая с хамством,