Глобус Билла. Пятая книга. Козерог. Александра Нюренберг

к месту, учитывая экваторианскую липкость и влажность в Гостиной, куда они по привычке, приобретённой за время Яви и Нави, сползались к вечеру.

      – Надеюсь, – сказал он и всё….

      – Ну, что, ну, что? – Завопил Билл, мученически откидываясь в кресле, застланном простынёй.

      – Что ты не перейдёшь на классическую форму собственно землекопов времён Великого восстания.

      – А что они носили? – Спросила Шанни.

      К возмущению Билла, она была вполне свежа, разве что истомлена жарою. Под глазами голубоватые тени, похудела, но дышала вольно и выбирала платьица отнюдь не пляжного фасона.

      Ас поканителился.

      Посмотрел на Билла и его колониальные шорты.

      – Крестики. На шее.

      Билл открыл уста – крупные искусанные, как у прекрасной роженицы, и обдумав, снова врата мысли затворил.

      Энкиду слабо улыбнулся. Он сидел в позе лягушки на полу у холодного камина, в странной и тайной надежде на метаморфозу веществ, которые должны из благодатного лона исторгнуть вместо некогда необходимого тепла ныне необходимую прохладу.

      Билл переключился, ужаленный прелестью этой улыбки.

      – Нет, ты посмотри… посмотрите на него.

      Он указал на Энкиду, будто в жалком виде брата был повинен жестокий командир, не позволяющий Биллу облегчить свою ношу.

      – Страшно смотреть. – Согласилась Иннан.

      Билл с негодованием изучил новоявленного костюмера. Волосы Аса были гладко прилизаны и собраны в пучок на затылке. Нелепое дамское украшение подчёркивало прямизну его мощной шеи.

      Билл со вздохом перевёл взгляд на девиц. Шанни лениво пощипывала гроздь чёрного винограда, Иннан фабриковала для отца собственный табель за прошлую сессию. Дело в том, что учебное заведение выслало запрос по поводу мистрис Ану – удерживать ли для неё место или она продлит академический отпуск?

      Иннан примчалась на истошный вопль Мардука и, увидев его посреди Гостиной размахивающим жёлтым конвертом, который он наконец, поправ собственные принципы, вскрыл, – мгновенно наврала с три короба, наплела целые вязаные штанцы. Мардук успокоился, то ли потому что Иннан была убедительна, то ли он смутно понимал, что лучше оставить всё, как есть, а то эта аферистка и вовсе закопается, так что концов не сыщешь.

      Теперь в подтверждение своей легенды Иннан и рисовала табель, изредка вслух размышляя по поводу того, какие предметы туда вписать и какие отметки она получила на зачётах.

      – Как вы думаете… – Задумчиво покусывая карандаш и закатывая глаза, спросила она. – Что мне поставили по Истории?

      В ожидании, когда присутствующие выскажутся, она потянулась и оторвала зубами виноградинку.

      Шанни немедленно напомнила ей про сира Софокла, но Иннан не шутила.

      – Серьёзно, черти. Сочините чего-нибудь… а то он меня запрёт, и у нас пропадёт великолепная возможность под видом сессии посылать меня к партизанам.

      – Ну,