Игры в апокалипсис. Владимир Дмитриевич Сверкунов

них на многие километры не было ни души.

      – Знаешь, Генка, – сказал на первой из таких бесед Сивцов, – перед отъездом у меня состоялся разговор с одним очень интересным философом. Это не характеристика, это его настоящая профессия – он преподает «любомудрие» в университете. Этот ученый на полном серьезе считает, что в мире началась своего рода «зачистка» лишних людей. А ты как считаешь – может, действительно, настала пора пропалывать человеческие «сорняки»?

      Валков склонил голову набок, видно, так ему было удобнее думать, но не спешил отвечать. В костре обрушилось полено, подняв фейерверк искр. Откуда-то издалека донесся протяжный стон зверя, который вполне мог оказаться предсмертным. Наконец, Генка ответил:

      – Видишь ли, мой друг, здесь все зависит от точки зрения: кто и кого считает сорняком! Ясно, что для состоятельных людей все, кто не собрал определенного богатства – чернь, никчемные людишки. Ты же помнишь того надменного типа, который сказал: «Те, у кого нет миллиарда, могут идти в ж…у?»

      – Помню, и даже предполагаю, что бы с ним сделали лет эдак сорок назад, – задумчиво произнес Сивцов. – Тогда критерии были другие, и сорняками считали как раз пресыщенных богатеев. Но времена ведь переменились, почему-то и в нашей стране колесо повернулось, и уже не стало считаться зазорным – воровать, брать взятки, словом, наживаться. Я тоже могу припомнить фразу еще из девяностых: мол, если ты такой умный, то почему такой бедный?! Может быть, все же есть смысл в этом стремлении к богатству? Ведь как-то оно умудряется двигать прогресс. Вспомни: огромная страна с обширнейшими полями не могла себя обеспечить хлебом! А теперь, когда, как говорят, все разворовано, продаем излишки зерна другим странам! Не парадокс ли?

      На этот раз приятель ответил сразу, без раздумий, видимо, он уже имел ответ на мучивший Толика вопрос:

      – С прогрессом я бы был поосторожнее. Заметь: каждое серьезное открытие в технике, улучшающее нашу жизнь, одновременно дает толчок к деградации общества. Особенно хорошо это видно сегодня, в век компьютеров. Молодежь и двухзначные числа сложить не может не то, что в уме, даже в столбик. А слово «писать» скоро будет окончательно вытеснено его заменителем «качать» – из Интернета, этого кладбища мысли. Ты, наверное, не знаешь, что я преподаю в медицинском университете. Так вот, редкие студенты сами пишут курсовые дипломные работы, большинство без зазрения совести заимствует их из сети. Мы, конечно, отлавливаем этот плагиат, но, увы, не весь.

      – Это элементарная лень, – то ли возразил, то ли поддержал товарища Сивцов. – Вообще-то, если углубиться в историю, человечество всегда стремилось меньше работать и больше отдыхать. Переложить свои заботы сначала на плечи простейших машин, а теперь и всяких навороченных роботов.

      – Лень отдельного человека, может быть и не страшна, – продолжил Валков. – Но когда она охватывает все общество, это уже опасно. Сколько молодых людей сейчас сидит безвылазно дома, убивая время за компьютерными играми или пустой болтовней в социальных сетях. Еду им доставляют