Судьба шута. Робин Хобб

что с ним случилось. Он исключительно изобретательный человек. Неужели ему удалось найти способ попасть на борт корабля?

      Я терпеливо перенес все формальности, потом мы проводили Дьютифула на борт корабля, и он сразу же направился в свою каюту, где еще некоторое время должен был принимать аристократов, которые не будут нас сопровождать и захотят попрощаться с принцем. Тем временем остальные пассажиры устраивались на корабле. У каюты принца выставили несколько стражников, и наш отряд, в том числе и я, получил приказ отправляться на нижнюю палубу, чтобы не путаться под ногами.

      Бо́льшую часть этого ужасного дня я провел, сидя на своем сундучке. На верхней палубе бурлила жизнь, где-то отчаянно лаяла собака. У меня было ощущение, будто меня засунули в гроб и кто-то изо всех сил колотит по нему палкой. Сумеречный вонючий гроб, добавил я про себя, который окутывает вонь трюмной воды и в который напихали такое количество людей, что они орут, чтобы услышать друг друга. Я попытался отвлечься размышлениями о Шуте и о том, что с ним могло произойти, но от этих мыслей стал задыхаться еще сильнее. Тогда я опустил подбородок на грудь, закрыл глаза и попытался остаться в одиночестве.

      Не помогло.

      Риддл плюхнулся на сундучок рядом со мной:

      – Ну и вонища тут! Думаю, будет еще хуже, когда мы отплывем и трюмная вода начнет болтаться у нас под ногами.

      – Наверное.

      Я не хотел думать об этом раньше времени. Мне уже приходилось плавать на кораблях, но тогда я спал на палубе или, по крайней мере, имел туда свободный доступ. Здесь же, в замкнутом сумеречном пространстве, даже от ритмичного покачивания корабля у причала у меня разболелась голова.

      – Ну ладно. – Он пнул ногой сундучок, и у меня возникло ощущение, будто он треснул меня по голове. – Я еще ни разу не был в море. А ты?

      – Пару раз. На небольших кораблях, где у меня, по меньшей мере, был свет и воздух. Так – никогда.

      – Понятно. А на Внешних островах ты был?

      – Нет.

      – Ты в порядке, Том?

      – Не очень. Слишком много выпил вчера и не выспался.

      Вранье сработало. Риддл ухмыльнулся, дружелюбно пихнул меня в бок и оставил в покое. Шум давил на меня со всех сторон. Я чувствовал себя ужасно, был напуган и жалел, что съел столько сладкого за завтраком. Никто не обращал на меня внимания. Воротник моей куртки оказался слишком тугим, а Сада уже покинула корабль и ничем не могла мне помочь.

      – Олух, – прошептал я, сообразив наконец, в чем причина моих неприятных ощущений.

      Я выпрямился, вдохнул мерзкого воздуха, и меня затошнило, но я справился. Затем я потянулся к нему:

      Эй, дружочек. Ты в порядке?

      Нет.

      Где ты?

      В маленькой комнате. Здесь круглое окно и пол качается.

      Тебе лучше, чем мне. У меня окна нет.

      Пол качается.

      Я знаю. Все будет хорошо. Скоро лишние люди покинут корабль, моряки отдадут швартовы, и мы отправимся