Суд Линча. Лев Пашаян

мы спустимся вниз.

      Молодой человек берет два чемодана, стоящие в углу, и смотрит на большой баул.

      – За этой сумкой мне вернуться?

      – Нет, спасибо, это я прихвачу.

      Молодой человек с чемоданами выходит из комнаты.

      – Телохранитель моего босса, – говорит Петр, – очень культурный и хороший парень.

      Он берет оставшийся баул и подносит к дивану, садится, открывает баул и вытаскивает две коробки. Одна коробка большая, узкая и продолговатая с восточным орнаментом, другая – квадратная. Открывает первую коробку и вытаскивает оттуда большую хрустальную бутылку, выполненную в виде большого рога, наполненную светло-коричневой жидкостью.

      – Армянский коньяк. Мои друзья из Еревана привезли мне несколько штук как свадебный подарок, – кладет обратно, закрывает коробку и отдает брату. – Выпьешь за наше счастье с Дусей.

      – И за будущего Гвидона, – добавил Павел. – Спасибо, брат, но мы не сообразили тебе приготовить свадебный подарок. Не предполагали такую встречу.

      – Разумеется, вы не знали. Да и это ни к чему: свадьба уже была, и свадебных подарков было больше, чем надо. – Открывает он вторую коробку, где лежат три плоские бутылки с темной жидкостью. – А это подарок от моих алтайских друзей. Алтайский бальзам, лучше рижского, можешь в водку добавлять, можешь – в чай или кофе, – закрывает коробку и отдает брату.

      – Спасибо!

      Петр залезает обратно в баул и вытаскивает тонкую продолговатую коробку, изготовленную из черной бархатной бумаги, заметно, что кустарным способом. Открывает коробку и вытаскивает массивную золотую цепь, на которой висит массивный золотой крест с распятием.

      – Это тебе.

      – Ты что, Петя? Ты забыл, что я член коммунистической партии, не ношу кресты.

      – Какой партии? – переспросил Петр. – Коммунистическая партия Советского Союза ведь приказала долго жить.

      – А члены партии, как я, еще живы и здоровы.

      – Тогда тебе я другое подарю, а это, – протягивает коробку Антонине, – повесишь на шею моему племяннику.

      – Племяннице, – уточняет Антонина.

      – Все равно, и она православная, будете крестить. А тебе, Паша, я если смогу, из Европы пригоню иномарку. Если нет, на обратном пути я тебе здесь куплю нормальную машину. Девяносто девятую модель «Жигулей», отличная машина.

      – Петя, мне не надо такие дорогие подарки.

      – Это не подарок, брат, это возврат долга. Помнишь, в период ваучеризации у меня не было больших денег, я тебя просил выслать, сколько можешь. Ты, брат, не отказывал мне в помощи. Я тогда делал с этими деньгами выгодные операции. Покупал у пьяниц ваучеры за кружку пива, удачно вложил, сейчас я крупный предприниматель.

      Вытаскивает из баула большую ювелирную коробку, в которой лежит колье с драгоценными камнями.

      – А это Антонине, – передает ей коробку.

      – Спасибо! – чуть ли не в слезах произносит Антонина и целует в щеку Петра.

      – Какой же я дурак, – улыбаясь, мотает головой Петр, –