Одиссей против хорьков. Веселое введение в финансовые рынки. Георг фон Вальвиц

* * *

      Пролог

      Мир финансов – это особая вселенная, кажущаяся непостижимой всякому, кто не был или не является ее частью. В этом он схож с армией, с монастырем, с оксфордским колледжем, с тюрьмой. Однако миру финансов куда более, чем данным институтам, свойственно без спросу вторгаться в обыденную жизнь простых людей и вселять беспомощность и растерянность в души тех, у кого совершенно не укладывается в голове, какое они ко всему этому имеют отношение.

      Невероятная сложность происходящего на рынках капитала предполагает, что любое простое объяснение, видимо, окажется неверным. Постичь современные рынки трудно, поскольку они крайне дифференцированы, а в том, чтобы они были прозрачнее, заинтересованы лишь сторонние наблюдатели. Это означает, что не только любопытствующие, но и бóльшая часть профессиональных игроков этого биржевого спектакля испытывают серьезные трудности с пониманием процесса. Однако данные трудности вполне преодолимы. Мир финансов не скрыт от нас толстыми стенами казармы, тюрьмы или монастыря, а отделен языковым барьером, существование которого не вполне обосновано. В настоящей книге мы ставим перед собой цель взобраться на эту ограду и оттуда взглянуть на нынешнее состояние рынков, понаблюдать за тем, как они устроены, из каких фигур состоит их танец и на чем можно споткнуться?

      Со времен Маркса финансовые рынки все реже становятся объектом философского рассмотрения, а со времен Золя их описание нечасто встретишь и в литературе. Вероятно, причина в том, что гуманитарные науки, несмотря на весь языковой арсенал и прозорливость, не могут объяснить, как же работает биржа. Это – проблема из области наук о финансах. Но именно гуманитарные науки могут помочь нам понять, что именно на бирже происходит. В их распоряжении есть целый ряд инструментов, которые, положим, и не будут полезны в поисках «той самой» ценной бумаги (если таковая вообще существует), но зато способны объяснить те явления, которые лежат в основе биржевой игры. Рынки можно описать и не прибегая к техническим терминам, тем более если предположить, что все эти сложные слова были придуманы с одной-единственной целью – замести следы.

      «Тело – созданье духа»[1]. В «Лагере Валленштейна» Фридрих Шиллер наглядно демонстрирует, как войско, вначале являвшее собой воплощение творческой силы своего предводителя, ускользает из-под его контроля и становится рассадником интриг, и в этом рассаднике он сам в конце концов и гибнет. Здесь мы можем задаться схожим вопросом: где тот дух, что создал финансовые рынки такими, какими они сегодня перед нами предстают? И что за дух царит в них нынче?

      Прототип подобного мятежного духа, отлично вписывающегося в современные реалии, был создан Гомером. Одиссей, разорвав почти что все традиционные узы, неугомонно бороздит моря; к своей же пользе, он наделен хитроумием, не знающим удержу ни перед кем – если то будет ему на руку, царь обманет даже богов. Его главная цель – выжить, прорваться вперед, даже если спутники останутся на полдороге. Он на удивление хитер на выдумки и обладает невероятным мужеством, благодаря которому способен как давать отпор другим, так и противостоять собственным страстям. Как в положительном, так и в отрицательном смысле Одиссей может служить идеалом современного предпринимателя, а его отличительными качествами с радостью обладал бы всякий участник биржевых игр. Однако реальность происходящего на бирже определяется не прототипами, а вполне обычными людьми – изнеможенными фондовыми менеджерами, аналитиками, маклерами и трейдерами, изо всех сил пытающимися проанализировать и разгадать взаимосвязи между отдельными предприятиями, чересчур сложные, чтобы стать когда-либо доступными стороннему человеку. На бирже господствуют не герои нашего времени, а люди такого пошиба, что более всего напоминают хорьков: хорьки рождены хищниками, но чересчур мелки, чтобы покуситься на сколь-либо серьезную добычу – а потому хорьков вновь и вновь постигает неудача. Недодала природа хорьку, и он едва ли способен, как от него требуется, постичь устройство мира финансов. Таким образом, на рынке духовному идеалу Одиссея противопоставляется мир хорьков, где борьба за выживание – не поэма, в которой может проявить себя герой, а самая что ни на есть горькая правда жизни.

      Большая часть теоретических трудов, описывающих структуру биржи, начинается так, словно исследуемый ими вопрос тривиален или же на него уже не раз был дан ответ, а посему в исторические детали можно не вдаваться. Их авторы делают вид, будто можно постичь суть монастыря, изучив Устав святого Бенедикта. Напротив, практические руководства часто способны передать дух того, о чем рассказывают, но изобилуют случаями из жизни и вообще изложены не очень-то одухотворенно, поскольку в итоге при выборе между духом и телом авторы больше склоняются к последнему. Мы постараемся избежать подобных ошибок, а потому наша книга будет представлять собой не теоретический труд, не практическое пособие и даже не исторический экскурс, а эссе. Наши ожидания оправдаются, если читатель, привыкший к литературному изложению, сумеет вынести из него, почему финансовые рынки – не просто полезная штука, а его непосредственные участники – понять, что литература – штука не просто красивая.

      Декорации

1

Шиллер Ф. «Смерть Валленштейна». Пер. К. Павловой. – Здесь и далее, кроме особенно оговоренных случаев, примеч. пер.