Последние Советы. Прощай, ХХ век! (сборник). Александр Образцов

(подозрительно). Ты что это? Раньше надо было плакать.

      Женя (сквозь слезы). Уйди, Боря, прошу…

      Гончаров. Конечно, я уйду. Когда надо остаться, всегда уходишь. Я уйду, Женя, только ты не проси об этом. Сам уйду. Но уйду совсем. Я больше не вернусь. Ты этого хочешь? Подумай.

      Женя (оправившись, уже не плача). Теперь уже поздно. (Пробуя усмехнуться.) Не тот возраст. Прощай, Боря.

      Гончаров не уходит, молча смотрит на нее.

      Женя. Не надо сцен прощания, ломания рук. Всё. Прощай.

      Гончаров. Прощай. Вот видишь, даже здесь… (Машет рукой, надевает шапку, уходит.)

      Женя после его ухода садится где-то совсем в углу, под пальто, скрестив руки на коленях, опустив голову. Сидит минуту-две. Затем надевает пальто, сапоги, шапочку, уходит.

      ГОЛОС Мстислава Романовича. Женя! (Въезжает.) Женя! (Пауза.) Ушла, что ли?

      Входит Мария Романовна, вся в снегу.

      Мария Романовна. Какой снегопад!.. А где Женя?

      Мстислав Романович. Была здесь. Кто-то приходил. Дважды. И она ушла.

      Марина Романовна раздевается, достает из сумки мандарины.

      Мария Романовна. Хорошо дома. Ты будешь есть мандарины?

      Мстислав Романович. Раньше они были слаще.

      Мария Романовна. Раньше… Раньше всё было слаще.

      Очищают мандарины, едят.

      Мстислав Романович. Да, раньше… Как мы постарели. А ведь я могу еще вспомнить тебя девочкой в клетчатом платьице… От тебя шел тихий серебряный звон. Ты садишься – и звон затихает. Ходила ты плавно, как будто боялась расплескаться. А где наши старшие братья? Мы их забыли. Когда мы уйдем, их уже никто не будет помнить. Никто. Збышек и Володя. Володя был очень красив, а Збышек играл на аккордеоне. (Пауза). Ты знаешь, когда я смотрю фотографии, старые, детские и те, что позже, а потом вижу себя в зеркале, то мне кажется, что я и не постарел, а просто устал и стоит мне хорошенько отдохнуть, как я снова стану молодым.

      Мария Романовна. Когда я выходила замуж, он очень любил меня. Я была красивой, помнишь?

      Мстислав Романович. Да.

      Мария Романовна. Я так не хотела выходить за него. Как чувствовала. Но что было делать? Мы с тобой пропали бы. А в дом инвалидов я тебя не отдала бы. Ни за что. Как я вспомню этих нищих, безруких, безногих, с бескозырками на земле… (Вздрагивает.)

      Мстислав Романович. Я всегда знал, что ты пожертвовала собой ради меня.

      Мария Романовна. Нет, я его полюбила. Когда он хотел, чтобы его любили, он этого добивался… Но когда он перестал любить? Почему? Я до сих пор не знаю…

      Мстислав Романович. Из-за меня.

      Мария Романовна. Нет! Нет… Это было постепенно. Я всегда старалась угодить ему.

      Мстислав Романович. Из-за меня.

      Мария Романовна. Слава, ты очень умный, но ты этого не понимаешь. Для женщины нет ничего приятнее, если ее похвалят за что-то… А потом… потом он стал смотреть сквозь меня. Боже, как жутко, когда тебя не видят! А я… поплачу и всё… Но как я его ненавидела последние