Ольга, княгиня воинской удачи. Елизавета Дворецкая

Нас уж очень оказалось много.

      – Но мы ведь не проявляем неразумного упрямства. Мы назначили ему сумму выкупа и готовы уйти немедленно, как только ее получим.

      – А что, если Кирилл будет упрямиться до зимы?

      – Значит, мои кони съедят все его виноградники.

      – Я вот что подумал… – Хельги взглянул на Песаха. Он догадывался, что его мысль собеседнику не очень понравится, но больше тянуть было нельзя. – Пока мы стоим здесь вдвоем, Кирилл видит наше преимущество и потому уклоняется от боя. А в это время моему князю, возможно, уже не хватает тех людей, кого я обещал ему привести. Я уверен, он давно покинул Киев со своим войском и направляется к Кустантине.

      Песах нахмурился и пристально взглянул на него.

      – Моя поддержка на море тебе больше не нужна, – продолжал Хельги. – Даже если Кирилл сейчас отправит в Кустантину весть о войне, ему уже не пришлют помощи. Роман будет озабочен защитой собственных земель, окрестностей собственной столицы. Но и ты от моего ухода можешь выиграть. Когда Кирилл увидит, что осаждающих стало меньше, он может осмелиться на вылазку. И тогда уже исход схватки решат ваша доблесть и воля Божья. Оставаясь здесь, я скорее мешаю тебе одержать победу, чем помогаю.

      – Одним словом, ты хочешь меня покинуть? – Песах поставил серебряную чашу на кошму и подался ближе к нему.

      – Я не хочу этого, но мой долг призывает меня служить моему вождю и господину. Ты видишь, я выполнял свои обязательства перед тобой, пока это приносило пользу. Но теперь я должен исполнить свой долг перед Ингваром, моим родичем и князем. Надеюсь, ты поймешь меня, и мы расстанемся друзьями, чтобы с радостью встретиться снова.

      – Я обдумаю это, – подавляя вздох, ответил Песах. – Я-то надеялся, что мы с тобой на общем пиру отпразднуем нашу победу.

      – Так и было бы, если бы нам удалось занять Херсонес с наскока. Тогда в нем нашлось бы достаточно добычи, чтобы разделить и праздновать. Но выкуп будет меньше добычи, и твои люди останутся недовольны, если их доля уменьшится ради моей. Пусть все это достанется хазарам, а мы поищем себе другой добычи поближе к Кустантине.

      – Я обдумаю это, – повторил Песах.

      – Надеюсь, что ты, все основательно взвесив, примешь мудрое решение. И я ему подчинюсь, ведь твою дружбу я считаю сокровищем превыше любой добычи.

      Хельги вежливо склонил голову, как младший по возрасту. Родом он превосходил Песаха, числом войска уступал, но главное, очень нуждался в нем как в союзнике и стремился во что бы то ни стало сохранить добрые отношения. Дружба Песаха составляла его главную силу – не только в Таврии, но и в Киеве, что было, пожалуй, еще важнее.

* * *

      – Они собирались нас обмануть с самого начала, – рассказывал Ингвар, играя поясным ножом: тот крутился в воздухе и втыкался в песок.

      Они с Бояном сидели на кошме перед княжеским шатром. Невдалеке еще чернели широкие кострища от вчерашнего погребального пира, отроки бродили, собирая кости и прочие