Три кита и бычок в томате. Отсутствует

знакомым.

      Через минуту на этом столе появились графин с водкой и тарелка с безвременно зачерствевшими бутербродами.

      – Вы вот тут, мужики, насчет баб говорили, – начал длинноволосый, когда все приняли по стакану и заметно повеселели. – У меня тоже по этому вопросу собственное мнение имеется. От меня намедни баба ушла.

      – Так это, считай, тебе сильно повезло! – оживился бывший инженер. – Вот моя бы куда ушла – я бы только радовался! Так никуда, зараза, не девается! Только в магазин.

      – Это ты, может, и прав, – кивнул длинноволосый, разливая по второй. – Только я того мнения, что ей для порядка полагается рыло начистить. Чтобы неповадно было. А потом пускай идет на все четыре стороны! Мы не против.

      – Вот сразу видно понимающего человека! – оживился Анкидин. – В рыло – это правильно! Это уж как водится! Ты, видно, тоже при прежней власти гегемоном был!

      – Гегемоном-гегемоном! – поддакнул длинноволосый и вытащил из кармана фотографию. – Вот она, баба моя! Не видали, случайно?

      – Молодая, – проговорил бывший инженер, взглянув на маленький снимок, украденный из личного дела. – Молодая!

      В этом слове прозвучало сдержанное неодобрение.

      – Молодая, говоришь? – заинтересовался Анкидин. – Дай-ка я тоже посмотрю!

      Настя подошла к окну.

      За окном ничего не изменилось – так же мрачно, серо и уныло.

      Наверное, здесь, в этом районе, ничего не изменилось за последние тридцать лет. А может быть, и за сто. Те же унылые, мрачные дома из темного, закопченного кирпича, те же глухие брандмауэры, те же узкие улицы без единого деревца, без зелени. Только маслянистая, темная вода Обводного канала, проглядывающая между зданиями, немного разнообразила пейзаж.

      Настя прижалась лбом к стеклу.

      После звонка домой Андрею Званцеву ей стало только хуже.

      Раньше у нее хотя бы была надежда. Она верила, что Андрей поможет ей, передаст кассету кому надо и все изменится. Можно будет уйти из этой ужасной комнаты, из этого мрачного дома, из этого района. Можно будет вернуться домой, к своей интересной, насыщенной жизни.

      Теперь прежняя жизнь казалась ей особенно яркой, замечательной, праздничной. И недостижимой.

      После звонка, после того, что она узнала об Андрее, всякие надежды приходилось оставить. Ей никто не поможет. Она будет прятаться в этой дыре, пока не сойдет с ума от страха и неизвестности. И из всех живых людей будет общаться только с Анкидином.

      Вспомнив про своего соседа, Настя скривилась от отвращения.

      Слава Богу, что он, получив свою подачку, ушел из дома. Жаль, что он ушел ненадолго. Вон, уже возвращается.

      Входная дверь квартиры негромко скрипнула, открываясь, и едва слышно захлопнулась.

      Настя напряглась.

      Обычно Анкидин не был так деликатен. Он вваливался в квартиру, громко хлопая дверью и нарочно топая как слон. Да еще и распевая свою любимую песню: «Мы мирные люди, но наш бронепоезд стоит на запасном пути…»

      Значит, это не Анкидин.

      Девушка