Третье пришествие. Звери Земли. Виктор Точинов

махать не надо.

      Я не собирался психовать. Напротив, совершенно успокоился. Зачем в мою карту напихали фальшивых анализов, можно лишь гадать, и первая же версия очень похожа на правду: да для того, чтобы промариновать в госпитале подольше! Анализы у меня всегда отличные, гнать надо больных с такими анализами из больниц и госпиталей, как злостных симулянтов.

      – Тяжело с таким жить… – сказал я. – Но попробую привыкнуть… А разбираться с этим будем потом, когда все устаканится… А пока похожу стариком.

      Ну не спорить же с ней? Мы говорим на разных языках… Она пялится в свои анализы, а я, извините, ощущаю свое тело – молодое, двадцатипятилетнее, ни намека на старческие болячки…

      – Дураком пока походи, так правильнее… – негромко произнесла Авдотья. – Ладно, проехали. Какие у тебя ближайшие жизненные планы?

      – Может, мне пойти и сдаться эскулапам?.. Дескать, я все тот же, с памятью почищенной и кастрированной. Ну да, режим нарушил… Выбежал пивка попить, а пиво без водки – деньги на ветер… Вот и задержался на всю ночь и половину дня. Что они мне сделают за нарушение госпитального распорядка? Выпишут досрочно? Переживу.

      – А смысл? Ты, когда тут буйствовал, вопил, что всех на куски голыми руками порвешь, но девчонок своих отыщешь… И что? Думаешь, их к тебе в госпиталь, прямо в палату доставят?

      – Смысл в том, чтобы меня не разыскивали. Спокойно выпишусь, тут же возьму отпуск по состоянию здоровья, получу свободу рук…

      – Не советую. Очень не советую. Никакой свободы ты не получишь… Мне представляется, что кто-то и где-то еще не решил окончательно, что с тобой делать… Но свобода рук среди опций изначально отсутствует. Вали побыстрее из Песочного и попробуй отыскать своего отца для начала… В две головы быстрее что-нибудь придумаете.

      – А ты? Давай со мной, раз все равно ушла в подполье… Тошно тут, в гробу этом железобетонном.

      – С тобой… Э-эх, Петя… – Авдотья вновь одаривает меня непонятным взглядом – точь-в-точь таким же, как после попытки поцеловать ее. – Я, пожалуй, тут еще посижу. До прояснения обстановки. До возвращения Эбенштейна или появления приказа о его снятии… Потом буду решать.

      – А как узнаешь?

      – Он позвонит, если вернется… А если нет, все равно найдется, кому известить. Врала я тебе давеча насчет телефона, каюсь.

      – Я знал, что врешь.

      – Ну а я знала, что ты знаешь… Значит, никто не в обиде. Ладно, иди, не теряй времени… А мне тут убраться немного надо.

      – Ну, как знаешь… Надеюсь, увидимся.

      – Непременно… Иди.

      Авдотья приоткрывает створки ворот, я выскальзываю наружу. Солнце резануло по глазам после полутьмы гаража, я сделал пару шагов и развернулся. Наша конспираторша еще не успела запереться изнутри.

      – Забыл тебе сказать спасибо, Авдотья… Огромное спасибо за все. Я никогда бы не подумал, что ты столько для меня сделаешь… Я даже сейчас не совсем понимаю, зачем ты все это…

      Она перебивает мою речь, но не словами, а каким-то негромким воем:

      – У-у-у-у-у-у…

      Словно