Изумрудный атлас. Книга расплаты. Джон Стивенс

и приятно пахло – будто шум и вонь лагеря не могли проникнуть сквозь стены шатра. Свисавшие с цепей фонари освещали деревянный стол, на котором были свалены в кучу толстые книги, карты и наполовину развернутые свитки пергамента. У одной из стен приютилась маленькая походная кровать. Больше в шатре ничего не было – только фигура, одетая в черное, стояла посреди пола на коленях.

      И была объята пламенем.

      Или, возможно, не пламенем, потому что не заметно было, чтобы она горела. Но Эмма все равно ощущала жар на коже: огонь был настоящим.

      – Жди, – сказал Рурк, опуская тяжелую ладонь ей на плечо.

      Фигура в плаще оставалась неподвижной, голова в капюшоне была склонена, по телу пробегали языки пламени. Эмме казалось, что она видит в огне силуэты, но как она ни старалась разглядеть что-то в языках пламени, не могла выхватить четких образов.

      Вдруг огонь погас. Человек поднялся, и, сделав знак рукой, прошел в глубь шатра.

      – Иди, – Рурк подтолкнул девочку.

      Эмма сделала несколько шагов вперед. На том месте, где секунду назад бушевал огонь, валялись лохмотья, но никаких следов заметно не было. Эмма чувствовала, как колотится в груди сердце, даже кончики пальцев покалывало от напряжения. Человек в плаще стоял перед пустой серебряной чашей, установленной на треноге на высоте груди.

      Когда Эмма подошла, он обернулся.

      – Здравствуй.

      Эмма была к этому готова. Она убеждала себя, что готова, но все равно отшатнулась. На нее смотрел мальчик, хотя это слово не совсем ему подходило. Он был в том возрасте, когда ты уже не ребенок, но еще и не мужчина. Эмма подумала, что он, должно быть, на год старше Кейт и ему около шестнадцати. У него были взлохмаченные темные волосы, широкие скулы и немного курносый нос. А еще он постоянно ухмылялся, будто вокруг творилось что-то веселое. В нем было нечто дикое, а усмешка придавала сходство с волком из сказки.

      При этом Эмма никогда не видела таких изумрудных глаз.

      – Я Рэйф, – сказал он, протягивая руку.

      Девочка пристально взглянула на нее.

      – Ты ведь Грозный Магнус?

      Он пожал плечами и убрал руку, хотя обиженным не выглядел.

      – Да, если тебе так угодно. Но произносить сложновато. «Рэйф» проще. Давно хотел с тобой встретиться.

      Эмма продолжала смотреть на него во все глаза, пытаясь понять, что происходит. Она была уверена, что это Грозный Магнус. Это был тот самый мальчик – она не могла перестать его так называть, хоть и понимала, что это неверно, – который вышел из портала в Антарктиде. Но он был ненамного старше нее! Как он может быть Грозным Магнусом? И почему ведет себя так… нормально?

      – Иди сюда. Хочу тебе кое-что показать.

      Эмма почувствовала, как ноги сами несут ее вперед, к дальней стене шатра. Между ней и Рэйфом оказалась серебряная чаша. Эмма держала руки по бокам, борясь с желанием скрестить их на груди, потому что знала: этот защитный жест выдаст ее страх.

      Вдруг она заметила, что он все еще смотрит на нее и ухмыляется.

      – Что? –