Василиск. Феликс Бенедиктович Сарнов

В общем, правильно уделал.

      – Принято, – помолчав, кивнул Иван.

      – Ну, ладно, – сказал Копчик, – тогда бывай… – он развернулся, сделал пару шагов, но потом вдруг остановился и снова повернулся к Ивану. – Слушай, а ты тот эпизод с девчонкой ни в каких рапортах и вообще не писал, потому что… думал, я тогда на тебя заяву настрочу, или?..

      – Или, – пожал плечами Иван.

      – Ага, – с каким-то удовлетворением кивнул Копчик, – я так и знал, хотя адвокатишка…

      – У тебя всё? – спросил Иван.

      Копчик как-то неуверенно пожал плечами, а потом неожиданно, каким-то рывком, словно преодолев некий барьер, вскинул глаза и уставился на Ивана.

      – Я ведь глаза твои помню, – как-то хрипловато и с натугой выговорил он, – когда ты рядом со мной оказался… До сих пор помню.

      – Ну, и что меня такого с глазами было? – нахмурился Иван.

      (он тогда, в те считанные секунды как-то странно видел… как-то цвета все… то ли пропали, то ли поменялись… а главное с а м не помнил, как преодолел те пять-шесть метров, отделявших его от…)

      – Не знаю… – покачал головой Копчик. – Я помню, но… Не хочу вспоминать, Хруст.

      – Ну ладно, – усмехнулся Иван, – когда захочешь, скажешь… Копчик.

      – Вряд ли, – подумав ответил тот. – Я одно скажу: не дай Бог мне еще раз такие увидеть. Я, знаешь, на многое там нагляделся, но … Не дай Бог. Пошел я, будь здоров, Иван Василич.

      Постараюсь, подумал Хруст, глядя в удаляющуюся спину Копчика, обтянутую дорогой кожей, с вами попробуй заболеть, вмиг сожрете – не ты, конечно, у тебя-то пока зубов не хватит, но есть ведь и Соленые, и Мореные, и… словом, другие… С о в с е м другие.

      * * *

      … А вот все это вместе… – между тем, пока Иван отвлекся на воспоминания, развивал свою мысль Соленый. – Тут ведь главное – даже не разобраться. Ты ведь не дурак, Хруст, и понимаешь, что если это будет продолжаться, то с нас с тобой спросят. С меня – мои, с тебя – твои. И порожняк тут гнать без толку, придется ответить, а отвечать пока что – нечего. А потому, – он опять выставил указательный палец, – с этим, прежде всего, надо кончать. Надо это закрыть, понимаешь?

      – Понимаю, – помолчав, сказал Иван. – Но закрыть можно только разобравшись. Ты хочешь сказать, что жмуров больше быть не должно. В смысле, таких жмуров. Что ж, я согласен, но… Может, ты знаешь, как это сделать? Тогда подскажи, потому что я пока что… – Хруст развел руками.

      – Я знаю, – кивнул Соленый, – знаю, что ты, мент по жизни и опер от Бога, пока что, – он тоже слегка развел руками, скопировав жест Хруста, – ничего не нарыл.

      – Соленый, а ты веришь в Бога? – неожиданно для себя спросил Иван.

      – Ну… – его собеседник слегка нахмурился, – в церкву, конечно, хожу, как положено, а так… С чего это ты?

      – Сам не знаю, – честно сказал Иван, – просто… спросил. – Ладно, говори, зачем звал, а я послушаю.

      – Скажу, – кивнул Соленый. – Тебе кое-что