Wind of Change. Дмитрий Георгиевич Дарк

и цепкие угольки глаз. На нем светло-серая жилетка с цветастым узором по краю, фиолетовее шаровары, подпоясанные красным кушаком и кожаные сапожки. Сидит он в небольшой тележке с двумя большими колесами, доверху забитой мешками, и в неё впряжена старая чахлая лошаденка, что уже еле переставляет ноги.

      – Доброго пути тебе уважаемый! – услышал возница и чуть не подпрыгнул от неожиданности, рука привычно метнулась к голенищу, но остановилась, когда увидел, что у края дороги стоит юная дева.

      Дева сия лет пятнадцати волосами рыжа, глаза, что изумруды одета в охотничью куртку поверх рубахи, порты и сапоги мягкой кожи, а из-за плеча выглядывала рукоять меча.

      – Благодарствую! – смешанно ответил возница, натягивая поводья.

      – Куда путь держишь? – пропел мягкий приветливый голосок.

      – Да в ближний город, а тебе что за дело? – спросил мужик, рука снова опустилась на голенище.

      – Да понимаешь уважаемый, – вкрадчиво начала дева. – Решила я поискать себе доли славной. Покинула батюшку с матушкой и в путь отправилась.

      – Хм… – полупрезрительно скривился путник.

      – Ты бы помог мне до города добраться да бумагу оформить, а я бы в долгу не осталась… – сказала воительница и одарила такой обвораживающие-соблазнительной улыбкой, что кровь весенним горным потоком хлынула вверх и вниз.

      – Да-а от-тчего же не помочь, – еле выдавил из себя возница. Он несколько раз глубоко вздохнул, чтоб прийти в себя. – Садись, довезу!

      – Вот спасибо! – сказала дева и легко взлетела в повозку и устроилась на мешках с мукой.

      – А ну шевелись каторжная! – крикнул мужик и щелкнул вожжами.

      Они покатились по широким и глубоким колеям оставленными сотнями таких же повозок. Лошадка месила грязь среди роскошного тропического леса. Бамбук, лианы, попугаи, обезьяны и высокое голубое небо узкой полоской среди пышной зелени.

      Мужчина в бежевой пижаме повернулся во сне и проснулся.

      – Дорогая!? – сказал он, пошарив по кровати, но под рукой только одеяло тогда он сел и огляделся.

      Комната пуста и лишь лист бумаги покоится на подушке. Человек почитал:

      Извини дорогой, но у Вечернего Рассвета и без нас дел много. Она не нанималась к нам в няньки. Я не стала тебя будить, надеюсь, ты все поймешь, я обернусь в одно мгновение. Не скучай!

      Люблю, целую Алиса.

      – Дьявол! – прорычал муж, махнул рукой, и листок истлел в мгновение ока, его прах сдуло с подушки. – Обдула!

      – Да господин, – прошелестел голос. Рядом с человеком возник призрак ростом под два метра, грудь, что притвор, руки, что бревна тугими жгутами мускулов перевиты, голова с косицей вроде чуба и хвост им соразмерны весь цвета молока.

      – Давно она ушла? – бросил мужчина резко.

      – С рассветом господин, – спокойно и с легким поклоном ответил, Обдула.

      – Как дети?

      – Спят господин. За ними присматривают феи, – так же ответил призрак.

      – Завтрак и почту! – бросил человек и, не обращая более внимания на