Псих. Натиг Расулзаде

сговорившись с прокурорами тем подсудимым, кто не давал ему денег… Да, на свете много непонятного, несправедливого…

      Юсиф поглядел на главврача, будто ожидая от него подтверждения своим словам.

      Не дождавшись никаких слов одобрения, он продолжил.

      – Если бы я сказал, что с тех пор меня мучает совесть, это было бы слишком примитивно, как вы считаете? Нет, это не совесть меня мучает за то, что я мальчишкой проклял старого человека и он умер, после этого я делал много плохого, недоброго, много гадостей и много хорошего также, как и большинство людей, как и все люди, как и вы, наверное, доктор… Человек такой разный, такой… – он поморщился, подыскивая слово, нашел, просветлел, – такой непредсказуемый, ведь правда?

      – Человеческая психика это такие дебри, в которых можно запросто потеряться самому опытному психиатру, – сказал врач, будто оправдываясь.

      – Да, да, – нетерпеливо согласился Юсиф, будто не в первый раз слышал эти слова, – самый темный уголок… но спрятаться в нем невозможно. А жизнь… Вы замечаете, как жизнь быстро проходит? Быстро-быстро!.. Не успеешь оглянуться – уже девять вечера, скоро спать пора…

      Главврач на этих словах пациента внимательно пригляделся к Юсифу и, вновь, как прежде не заметив никаких признаков душевного расстройства, осторожно, будто боясь спугнуть истину, произнес:

      – По-моему, вы вполне нормальный человек, конечно, очень нервный, но психически нормальный… по-моему… Зачем вас привезли сюда?

      – Я кричал в море.

      – И… что?

      – Приехали санитары, усадили меня в машину, привезли. Я не возражал.

      – И что вы хотите?

      Юсиф ответил не сразу. Главврач терпеливо ждал.

      – Спрятаться, – тихо признался Юсиф.

      Главврачу показалось, что он услышал что-то не то и он пожелал уточнить.

      – То есть?.. Я не совсем понял…

      – Я боюсь, – признался Юсиф, и в глазах его заблестели слезы, а одна даже не удержавшись на ресницах, скатилась вниз по плохо выбритой щеке, наглядно демонстрируя искренность человека, далекого от демонстрации напускных чувств.

      Главврач, выдержав паузу, спросил:

      – Боитесь чего?

      – Всего, – тут же ответил Юсиф готовый к ответу. – Боюсь всего: этого мира, этой жизни, окружающих незнакомых людей, знакомых, приятелей, товарищей, врагов, вас…

      – Ну, дорогой мой, я пока вам ничего плохого не сделал, – добродушно отозвался главврач, прервав готового продолжать Юсифа, – и не собираюсь. Напротив, мне приятно, что вы, человек интеллигентный, ученый, здесь, у меня… – он стал подыскивать нужное слово и сразу нашел его, – у меня в гостях и беседуете со мной. У вас явная средней тяжести депрессия, но мы вас вылечим, депрессия, кстати, мой конек… Здесь в основном контингент больных составляют преимущественно люди бедные, плохо образованные, а то и вовсе необразованные, вы же – другое дело…

      – Вы врете, – неожиданно прервал его Юсиф, глядя в лицо