Башня говорящего осла. Владимир Константинович Беляев

со всего Безрыбья набралось двенадцать человек с предрасположенностью к чародейству.

      Хуже обстояло дело с преподавателями волшебства. В Безрыбье их не было вовсе. Оставалось искать в соседней Зубляндии. А это было не так просто и даже опасно. Дело в том, что между Зубляндией и Безрыбьем всегда были неважнецкие отношения. Страны время от времени воевали, а когда не воевали, пытались оттяпать друг у дружки пограничные области дипломатическим путем.

      Естественно, по зубляндским законам волшебникам строго-настрого было запрещено переезжать в Безрыбье. Ведь во время войны один более-менее приличный волшебник стоит целого взвода солдат, а то и роты. Так, например, почти во всех прошлых войнах безрыбская армия была намного мощней зубляндской, но за счет зубляндских волшебников эта разница в силе сходила к нулю, и войны обычно кончались ничьей.

      Шпиионы доносили нерцогу, что волшебство в Зубляндии пришло в полный упадок. Большинство известных, признанных зубляндских чародеев мало на что годны. Они издают научные труды, получают дипломы и медали, преподают в университетах, выступают на чародейских съездах, но, откровенно говоря, ничего кроме разве что самых простеньких чудес показать не могут. А талантливая молодежь не получает нужного образования и выбирает неволшебные специальности.

      С одной стороны, диктатора Безрыбья радовало, что во враждебной стране так называемые заслуженные волшебники и гроша ломаного не стоят, с другой стороны, самому ему такие деятели просвещения были и даром не нужны.

      И в тех же донесениях шпионов называлось имя Гантимура – как действительно стоящего волшебника. Герцог Тахо решил во что бы то ни стало заполучить его для своего института. Но дело осложнялось тем, что принц давно не жил во дворце и ото всех скрывался. Понадобилось время, чтобы отыскать его и уговорить встретиться с диктатором Безрыбья.

      Не буду описывать, как агенты Тахо вынюхивали, где прячется Гантимур, скажу лишь, что он наконец с диктатором встретился и сразу же согласился стать профессором института волшебства. Вот в этом, собственно, и состояло его предательство, о котором говорили король и Шляпсон.

      Добавлю, что когда Гантимур стал учить безрыбских студентов колдовству (а об этом сразу же стало известно в зубляндском министерство хитрости), при дворе Ленца XIV не на шутку всполошились, и стали думать, как вернуть его обратно в Зубляндию. В результате Шляпсон разработал план похищения Кости и блестяще (надо признаться) его осуществил.

      Конечно, если бы Гантимур поехал на Безрыбье устраиваться плотником на стройку или семечки на пляже продавать, на это бы никто и внимания не обратил. Но тут, сами понимаете, совсем другой коленкор. Колдовство в пользу вражеской державы – это не хухры-мухры. За это головы рубят.

      Гантимур и сам знал, что играет с огнем, но ничего поделать не мог. Ведь в волшебной науке был смысл его жизни. В родной стране ему спокойно работать не дали, от дворцовых интриг пришлось перебраться аж в другой мир. А не работать