Портрет рассказчика. Игорь Алексеев

черные мечты;

      Строфы с XIX по XXII – это длинная вставка Онегина, который не разделяет намерений соавтора. Его строфа XIX целиком обращена на себя, и он беспощаден. Здесь присутствуют самобичевание, едкий сарказм, фрустрация, заниженная самооценка, депрессивное настроение (черная меланхолия), безысходность, черный юмор. Далее звучат брюзжание, глухое раздражение.

      (4-XXIII)

      Что было следствием свиданья?

      Увы, не трудно угадать!

      Здесь снова Пушкин.

      (4-XXX)

      Но вы, разрозненные томы

      Из библиотеки чертей,

      Великолепные альбомы,

      Мученье модных рифмачей,

      Вы, украшенные проворно

      Толстого кистью чудотворной

      Иль Баратынского пером.

      Пускай сожжет вас Божий гром!

      И вот еще один ключевой фрагмент четвертой главы – третье поминание Баратынского, на этот раз от Онегина – в отличие от двух предыдущих случаев от Пушкина, здесь нет никакого пиетета и присутствует дважды перенесенное ударение – «библиОтека» и «украшЕнные». Такие стихи, разумеется, не могли бы принадлежать Пушкину. Онегин демонстрирует фрустрацию, желчь, раздражение, злобу, агрессию и сниженный эмоциональный фон.

      Вот примерный разбор «по голосам» первой главы романа:

      (1-I)

      Мой дядя самых честных правил,

      Когда не в шутку занемог,

      Он уважать себя заставил

      И лучше выдумать не мог.

      Вся первая строфа – прямая речь и неискаженные мысли Онегина.

      (1-II) – (1-XVIII)

      С II по XVIII строфы Пушкин дает описание быта и привычек Онегина в Петербурге. Стиль повествования Пушкина – легкий, летящий; настроение бодрое, приподнятое, даже праздничное; отношение рассказчика-Пушкина к тем, о ком он рассказывает, – всегда ровное, позитивное и благожелательное. Последние две строчки XVIII строфы

      Там, там под сению кулис

      Младые дни мои неслись.

      принадлежат Онегину.

      (1-XIX)

      Мои богини! что вы? где вы?

      Внемлите мой печальный глас:

      Всё те же ль вы? другие ль девы,

      Сменив, не заменили вас?

      Внезапная и резкая перемена настроения и ритма повествования. Вся XIX строфа принадлежит тоскующему Онегину. Слова:

      И, устремив на чуждый свет

      Разочарованный лорнет,

      Веселья зритель равнодушный,

      Безмолвно буду я зевать

      И о былом воспоминать?

      представляют собой подсказку читателю о личности рассказчика. Здесь находится отсылка к XXI строфе, где речь идет о том же – лорнете и зевании Онегина в театре, но уже не от первого лица, а от стороннего наблюдателя Пушкина.

      (1-XX) – (1-XXVIII)

      Театр уж полон; ложи блещут;

      Партер и кресла, всё кипит;

      Здесь снова ведет повествование рассказчик-Пушкин.

      (1-XXIX) – (1-XXX)

      Две строфы подряд от Онегина, пребывающего в печальных воспоминаниях. Здесь есть еще одна подсказка читателю рассказчиком от первого