Рейд во спасение. Гай Юлий Орловский

свернул к ближайшему кафе у дороги.

      – Посидим, – сказал он. – Съедим по мороженому, которые ты так всегда любила.

      Она сказала с неловкостью:

      – Я тебя не задерживаю?

      – Нет, – ответил он. – У меня вся вечность впереди. Этот Василий… он где-то работает или ворует?

      Она ответила боязливо:

      – Что ты, он бригадир на соседней стройке.

      Он усадил ее за стол, сел напротив, всматриваясь в ее простое милое лицо. Она ответила робкой улыбкой.

      – Наверное, – буркнул он, – и строитель тоже хреновый… Девушка, нам мороженое по две двойные порции. Шоколадное. Насколько я помню, у вас оно лучшее в городе! Ваше фирменное?

      Официантка гордо подбоченилась.

      – Мы сами рецепт составили!

      Когда она удалилась, Галина мягко улыбнулась.

      – Ты всегда любил это мороженое. Забыл?

      – А ты все помнишь?

      – Еще бы, – ответила она с той же милой женственной улыбкой. – Ты у нас с Денисом всегда был героем. Он постоянно рассказывал о тебе… Зря он ушел потом в группу Циркуля.

      – У меня как раз было затишье, – напомнил он. – А он жаждал действий… Но их там, как я потом слышал, бросили в настоящую мясорубку…

      Девушка в белом кокетливом фартушке и в кружевном чепчике поставила перед ними по вазочке с шариками шоколадного мороженого, Михаил кивнул, спросил у Галины:

      – Чем-то могу помочь?.. Все-таки Денис одно время был в моем отряде. Хорошим бойцом был и верным соратником.

      Она покачала головой.

      – Что ты, все хорошо…

      – Хорошо?

      – Нормально, – уточнила она, – как у всех. А раз не хуже, то кто я, чтоб у меня было лучше?

      Он со щемом в сердце смотрел на ее милое доброе лицо, в грустные глаза, в которых нет даже надежды на более радостное будущее, а только терпение и терпение.

      – У всех должно быть лучше, – ответил он.

      Она слабо улыбнулась.

      – Я пойду… Дома дел столько, что даже не знаю.

Глава 7

      Он довез ее до подъезда, а затем пустил автомобиль мимо ее длиннющего дома, названного «Китайской стеной», дальше на месте снесенной хрущевки вырыли котлован, дно уже залито бетоном, оттуда торчит густой лес металлической арматуры.

      Строители работают в привычном темпе, то есть один что-то вяло ковыряет лопатой, а семеро стоят, опершись на свои лопаты, чтобы не упасть, и сонно наблюдают за ним. Бетоновозы неспешно сливают из длинных хоботов серую массу на дно котлована, утолщая бетонную подушку, все идет с галактической неспешностью.

      Михаил поинтересовался у одного наблюдателя:

      – А где бригадир Василий?

      Тот скосил на него глаза, не потрудившись повернуть голову.

      – Чего?

      – Ваш бригадир, – сказал Михаил раздельно. – Василий!.. Который из них он?

      Рабочий скривил рот.

      – А что ему здесь делать?.. Пошел в бытовку. Сидит в холодке, пьет…

      – Вон там?

      – Нет, то для управленцев. Другая, на сваях.

      Михаил отыскал бытовку, толкнул дверь. В дальнем конце деревянный стол из струганых досок, два топчана со смятыми одеялами.