Древнерусская литература как литература. О манерах повествования и изображения. А. С. Демин

елико нас крестися въ Иисуса Христа… и погребохомся убо с нимь крещеньемь въ смерть…» (119–120, под 988 г.).

      Семантика отрывка. Серию летописных рассказов о принятии христианства Владимиром и Русью летописец завершил большой похвалой крещению, в которой обратим внимание на две фразы летописца, касающиеся уверования во Христа: «Темь же и мы припадаем к Нему, глаголюще… Се же не единъ, ни два, но бещисльно множьство к Богу приступиша»: люди как бы физически приступили к Богу и телесно припали к нему. Несомненно, таким способом летописец выразил свою экспрессию.

      По многочисленным библейским цитатам, использованным летописцем в данной похвале³¹, сразу видно, что обозначение предметными глаголами как бы физического общения людей с Богом являлось у летописца традиционным экспрессивным средством повествования. В использованных летописцем цитатах люди так же торжественно, как бы физически приходили к Богу и стояли непосредственно перед его лицом: «Реку же съ Давыдомь: “Придете, възрадуемъся Господеви, въскликнемь Богу и спасу нашему, варимъ лице его”…» (119. Псалом 94). Люди как бы телесно близки к Христу: «елико нас крестися въ Иисуса Христа… погребохомся убо с нимь» (120. Послание апостола Павла к римлянам, гл. 6, стих 4).

      Таким образом, в похвале крещению летописец, несомненно, показал себя достаточно искушенным ритором.

      Умонастроение летописца. Эмоционально-риторические мотивы летописец использовал постоянно, например, тогда, когда речь шла о крещении. Так, в связи именно с крещением Ольги летописец затронул экспрессивный мотив физического прихода к Христу: «приде царица Ефиопьская к Соломану, слышати хотящи премудрости Соломани… Тако же и си блаженая Ольга искаше доброе мудрости Божьи … налезе бисеръ многоцененъ, еже есть Христосъ… Господь рече: “Приходящая ко мне не изжену вонъ”» (62, под 955 г.), – Ольга как бы физически искала, пришла и нашла Христа, и другие тоже приходят к Христу, и их не прогоняют. Использованная летописцем цитата (Первое послание апостола Иоанна, гл. 6, стих 37) подтверждает традиционность данного мотива.

      Экспрессивный мотив тесного соприкосновения людей с Богом отразился и в формуле, связанной с крещением: «во Христа крестихомся и во Христа облекохомся» (16), «во Христа крестилася и во Христа облечеся» (61, под 955 г.). Формула тоже традиционная (ср. «Слово о Законе и Благодати» митрополита Илариона: «въ Христа крестився, въ Христа облечеся» – 28).

      Еще один момент физического соседства Бога с людьми был отмечен летописцем опять-таки в цикле рассказов о крещении, когда русские «мужи» эмоционально посоветовали Владимиру принять греческую веру, потому, мол, что в стенах Софии Царьградской «онъде Богъ с человеки пребываеть» (108, под 987 г.).

      В деле риторического прославления крещения летописец, конечно, не был одинок. Тот же экспрессивный предметный мотив как бы физического присутствия новокрещеных русских людей при Боге с демонстративной настойчивостью повторила и усилила «Память