Сговор остолопов. Джон Кеннеди Тул

очки. Да как ты, к чертовой матери, увидишь всю эту дрянь на полу?

      – А кому надо на всю эту дрянь смотреть?

      – Я сказала – снимай очки, Джоунз.

      – Очки не сымацца. – Джоунз влепил шваброй по табурету у стойки. – За двацать дохларов в неделю вы тут не плантацию заправляешь.

      Лана Ли щелкала резинками, перетягивая пачки банкнот, и выкладывала кучки никелей, которые доставала из кассы.

      – И хватит стучать шваброй по стойке, – заорала она. – Дьявол тебя задери, ты действуешь мне на нервы.

      – Хочете, чтоб тихо подметал, бери себе бабусю. А я мету молодо.

      Швабра стукнулась о стойку еще несколько раз. Затем туча дыма вместе со шваброй переместилась на другой конец комнаты.

      – Вы своих клеёных научила бы плеватницы пользовать, сказала бы, что гоняешь тут человека ниже минималой заплаты. Может, тогда чутка диликатней будут.

      – Радовался бы, что я тебе вообще шанс даю, мальчонка, – сказала Лана Ли. – Нынче столько цветных мальчонок работу себе ищут.

      – Ага, и стока цветных мальчонков бомжами идут тож, када видят, какую заплату людяˊм плотют. Я иногда думаю: коли цветной, так лучше бомжом ходить.

      – Радовался бы, что вообще работа есть.

      – Гажную ночь на коленки падаю.

      Швабра шваркнула о стол.

      – Дай мне знать, когда мести закончишь, – сказала Лана Ли. – У меня к тебе есть маленькое поручение.

      – Помрачение? Й-их! Я думал, тут работы тока подметать да подтирать. – Джоунз выдохнул формацию кучевых облаков. – Чё там за говно с помрачением?

      – Слушай сюда, Джоунз. – Лана Ли смахнула горку никелей в ящичек кассы и записала цифру на бумажке. – Один звонок в полицию – сообщить им, что ты уволен. Ты меня понял?

      – А я скажу падлицаям, что «Ночью тех» – прославный бордель. И я в канкан запопал, када сюда работать пришел. В-во! Я теперя тока жду улики собрать кой-какие. А када соберу, уж я точно все в ухрястке выложу.

      – За языком следи.

      – Времена другие пошли, – изрек Джоунз, поправляя солнечные очки. – Фигу черных публик пугать получится. Позову себе людей, они вам дверь гуманной цепью перегородют, бизнес отгонют, в телевизер попадете в новости. Черные публики и так уже навозу наелись, а за двацать дохларов в неделю с верхом навалить уже шиш. А я шибко устал на бану шибаться, да ниже минималой заплаты калымить. Пущай вам кто другой помрачения гоняет.

      – А-а, хватит давай. Заканчивай мне пол. Отправлю Дарлину.

      – Нещасная. – Джоунз как раз ощупывал шваброй кабинку. – Воду втюхивает, помрачения гоняет. В-во!

      – Так настучи в участок на нее. Она клиентов разводит.

      – Я погодю, пока на вас в ухрясток не настучу. Дарлина не хотит клеёных разводить, а вымождена. Она на истраду попасть хотит.

      – О как? Ну что ж, с такими мозгами ей вообще повезло, что в психушку до сих пор не спровадили.

      – Там бы ей точно лучше было.

      – Ей лучше будет, если она в мозги свои вобьет, как получше