Амулет plus любовь. Нина Запольская

перевёл Платон, опуская мушкет. – Это не крокодил! Это наш колдун!

      Платон явно был ошарашен и даже встревожен. Все смотрели на охотника – тот застыл с предостерегающе поднятой рукой и напряжённо глядел на воду, правой рукой держась за верёвки, к которым было привязано копьё. Потом он чуть потянул на себя верёвки от копья… И ещё чуть потянул. И тут огромная туша крокодила снова пришла в движение, забившись в конвульсиях и обдав всех грязью.

      Охотник опять закричал. Платон повторил за ним, поднимая мушкет:

      – Стреляйте! Стреляйте! Это не наш колдун! Это чужой колдун!

      Капитан поднял свой мушкет и спросил у Платона:

      – Куда надо целиться в колдунов?

      Тут охотник опять завопил. Платон перевёл скороговоркой, опуская мушкет в недоумении:

      – Стойте, стойте, это не чужой колдун, это наш колдун…

      – Так стрелять или не стрелять? – спросил капитан, тоже опуская мушкет.

      Платон стал что-то выяснять у охотника, который с отчаянным лицом напряжённо всматривался в мутную воду. Наконец, охотник опять потянул за верёвки, и крокодил взвился всем телом вверх, подняв фонтан мутных брызг. Охотник закричал.

      – Что он теперь хочет? – выдавил капитан, чувствовалось, что он уже потерял терпение.

      – Он говорит: Стреляйте!.. Он говорит, что это не колдун, а простой крокодил! – выдохнул Платон.

      Прогремело два выстрела. Капитан и Платон всадили по пуле в раскрытую крокодилью пасть. Крокодил дёрнулся и больше не шевелился. Охотник спрыгнул в воду и, выхватив из-за пояса нож, сделал шаг к крокодилу, а левой рукой потянул на себя верёвки. Капитан и Платон, а следом и мистер Трелони тоже спрыгнули в воду и двинулись к крокодилу, который не подавал признаков жизни. Охотник убрал нож и с трудом стал выбирать на себя верёвку. Из мутной воды показалась голова огромного крокодила, и охотник опутал верёвками ему пасть.

      Только после этого все вместе они выволокли тушу на мелководье, где смогли рассмотреть её. У крокодила было очень узкое, заострённое и выгнутое сверху рыло. На голенях – гребешки из чешуек, оканчивающихся большими зубцами. Туловище и хвост были тёмно-зелёные с большими чёрными пятнами.

      «Очень страшная тварь», – подумал мистер Трелони и скривился.

      Охотника звали Бонтондо. Это узнал Платон, который сказал, что сынишка этого Бонтондо прибежал в деревню и сообщил, как белые слуги чернокожего принца и сам принц отстали от них у самой Протоки.

      Поэтому он, Бонтондо, бросив все дела, поспешил за сыном сюда… Тут самое крокодилье место, они отсюда нападают на путников… Потому и настил разрушен… Поднять его и огородить у жителей деревни всё руки не доходят. Но всё же хорошо закончилось? Теперь Бонтондо приглашает всех в деревню на пир – вечером будут есть крокодила…

      Тут на мистера Трелони опять навалились все мерзкие запахи болота. Он вдруг понял, какая сейчас жара. Снял треуголку и вытер запаренный лоб, и ему сразу стало ужасно неприятно, гадко, противно: в сапогах