Любовница маркиза. Маргарет Макфи

люстр. Трехстворчатый экран для камина из узорчатого стекла и расставленные по всему залу подсвечники, отражавшие свет свечей в многочисленных зеркалах, прекрасно дополняли обстановку. Вдоль стен были расставлены небольшие кресла и столики. На балконе расположился оркестр. Мелодичная музыка наполняла зал и как будто преследовала Рэйзеби.

      – Я не был уверен, что тебе позволят прийти сюда, – сказал он стоящему рядом Линвуду.

      – Пришлось воспользоваться старыми связями, намекнуть про оказанные когда-то услуги, ну, ты понимаешь.

      – Я рад, что тебе это удалось, – признался Рэйзеби.

      Некоторое время мужчины наблюдали за танцующими парами, потом перевели взгляд на толпу дебютанток, одетых в белое. Они болтали и хихикали под строгим присмотром своих суровых спутниц – матерей и компаньонок.

      – Элис знает, что ты здесь? – спросил Линвуд.

      – Между мной и Элис все кончено.

      Рэйзеби ощутил на себе тяжелый взгляд Линвуда, но не подал виду, продолжая все так же безучастно осматривать бальный зал.

      – Жаль.

      – Мне тоже.

      Зал наполняла музыка, монотонный гул голосов и звонкий женский смех.

      – Зачем было рвать отношения? Ты мог бы остаться с ней, пока не найдешь…

      – Нет, – перебил его Рэйзеби. – Полный разрыв – это самое лучшее. – Он взглянул в глаза другу.

      Линвуд удивленно изогнул бровь:

      – Я думал, что вы с ней хорошо поладили.

      – Так и есть. – Рэйзеби отвел взгляд и поправил себя: – Так и было. – Ему вдруг стало трудно дышать, сердце сжалось. – Она была моей любовницей, Линвуд, а теперь пришло время найти жену.

      Линвуд внимательно посмотрел на него, и Рэйзеби показалось, что друг видит, какую боль он ощутил, произнеся имя Элис. Рэйзеби знал, что поступает правильно, так, как велит его долг, но почему он позволил ситуации зайти так далеко… Это следовало сделать шесть месяцев назад, до того, как Элис Свитли вошла в его жизнь и разрушила его планы. За эти шесть месяцев не было ни одного дня, о котором он сожалел бы. Шесть месяцев и… Рэйзеби покачал головой, отгоняя печальные мысли. Скрывая охватившие его чувства, он с веселой улыбкой повернулся к другу:

      – Ты только посмотри, это просто ярмарка невест. Подумай, чего ты лишился…

      Линвуд улыбнулся. Женитьба явно пошла ему на пользу, он почти всегда пребывал в хорошем расположении духа и улыбался гораздо чаще, чем раньше.

      – Я предпочитаю обвинение в убийстве из уст красавицы, – ответил он, намекая на предысторию своего брака. – Пусть это и скандально, и опасно, но результат стоит того.

      Линвуд снова улыбнулся, и взгляд его затуманился. Рэйзеби понял, что друг думает о своей жене, в прошлом звезде театра Ковент-Гарден, Венеции Фокс. О Венеции, которая была лучшей подругой Элис.

      Память услужливо напомнила Рэйзеби об Элис, перед его мысленным взором предстало ее милое лицо. Элис, такая озорная, такая веселая. А какая боль и неверие застыли в ее глазах, когда он заявил, что между