Жаныбеков Шангерей. Өнегелі өмір. В. 31. Коллектив авторов

всем сложившимся укладом прежней своей аульной жизни. Видимо у них на душе было тяжело от гнетущей обстановки, в связи с некорректными действиями отдельных представителей местных властей. Я не знаю, как это происходило, и в какой форме, но жители аула испытывали с их стороны давление не только по вопросам коллективизации, но и по широкому кругу проблем, которых можно назвать, неудачно разыгранных голощекинцами, «классовой» борьбой.

      Вскоре после этого жители аула начали покидать свои насиженные места в поисках лучшей доли.

      Ныне, на местности, где располагался наш аул, видны небольшие, густо заросшие травой бугорки, образовавшиеся на местах бывших жилых усадеб. Невозможно понять, где и что было. Это дела давно минувших лет, но тем не менее, когда приходится вспоминать судьбу родных мест и своих предков, на душе становится грустно.

      Откровенно говоря, я иногда завидовал своим товарищам, которые имели возможность регулярно навещать родные места, встречаться с родственниками, вспоминая всякие события, происходившие в их детские годы.

      Я понимаю, что в век научно-технического прогресса и индустриализации народного хозяйства, мелкие населенные пункты, не располагающие крепким производством, приносящим доход, становятся бесперспективными и исчезают. Но душа человека устроена так, что она всегда желает манны небесной.

      Мне пришлось жить и трудиться в городах Рудный, Костанай и Алматы, пользуясь всеми благами современной цивилизации. Но при всем моем уважении эти прекрасные города не могут заменить маленькой точки на земле, где ты появился на свет божий, полной грудью вдохнул свежего воздуха, ощутил вкус материнского молока и сделал свой первый шаг по родной земле. Подобную ситуацию казахи определяют словами: «Туған жер – алтын бесігің, ұшқан үяң».

      Зиму 1930-1931 года наша семья провела в поселке Тавриченка, затем скиталась по территории Челябинской области и Башкирии. Летом 1932 года мы вернулись в Житикару. Но отсутствие работы и негативное отношение некоторых ретивых администраторов вынудило моих родителей в начале 1933 года, зимой, с двумя детьми, перебраться на юг Казахстана. Весну и лето мы провели в Тургенском овцесовхозе Алматинской области. Отец работал гуртоправом и выпасал гурт крупного рогатого скота на жайлау Асы, благодатных местах Заилийского Алатау.

      Осенью этот гурт крупного рогатого скота передали в совхоз, располагавшийся в деревне Узунагаш и мы с семьей перебрались туда. Отец сдал скот другим лицам, а сам устроился завхозом на центральной усадьбе совхоза, а мать занималась домашним хозяйством. Я опять поступил на учебу в первый класс. Все как будто бы протекало благополучно, но 7 июля 1935 года отец скоропостижно скончался.

      Вскоре за нами приехал младший брат отца Сапабек ага и перевез нас к себе в нынешний Денисовский район Костанайской области. Мы очутились на ферме № 4 (пос. Первомайка) Аршалинского совхоза. Но скоро его самого перевели на работу в другое место, и мы остались одни. Мать устроилась