Судебнaя экспертология: проблемы и решения (от теории – к прaктике). Каримжан Шaкиров

действия (судебного заседания) об участии в нем специалиста, его заявления, сделанные при этом, и, наконец, его подпись в протоколе следственного действия37 .

      Анализируя ранее действовавшее в Республике Казахстан уголовно-процессуальное законодательство, мы в одной из публикаций, не соглашаясь с тезисом о «растворении» деятельности специалиста в доказательственной деятельности следователя (суда), отмечали, что участие в этой деятельности отнюдь не обезличивает специалиста, а, наоборот, требует в отдельных случаях обязательной фиксации самостоятельно проделанной им работы в протоколе либо официальном документе, приобщаемом к уголовному делу, которые являются источниками доказательств38.

      Последние законодательные новации в сфере уголовного процесса Республики Казахстан (как было показано ранее) позволили закрепить самостоятельный процессуальный уровень специалиста, придав его заключению статус источника доказательств. Казалось бы, что законодателем страны решена важная проблема – на процессуальном уровне разведены позиции привлекаемых в судопроизводство двух уровней сведущих лиц. Означает ли это, что был устранен весь комплекс противоречий, возникавший при анализе и оценке правового статуса специалиста и судебного эксперта и целей их участия в судопроизводстве? На формальном уровне можно ответить да. А вот на содержательном уровне и практике, и теории придется искать ответы на вопросы о критериях дифференциации оценки заключений специалиста и судебного эксперта.

      Потребность введения содержательного критерия для разграничения применяемых в судопроизводстве специальных знаний обусловливается несколькими причинами, но главная из них заключается в том, что экспертная практика ранее изобиловала примерами проведения в рамках судебной экспертизы многочисленных простейших исследований, по своему содержанию относящихся к компетенции специалиста. Причиной тому служило то, что судебными органами результаты деятельности специалистов не признавались доказательствами.

      В силу этого за пределами правовой регламентации оставался большой комплекс вопросов, решение которых существовавшая практика «перекладывала» на судебную экспертизу, тем самым искажая ее процессуальную и содержательную сущность как исследования, основанного на специальных научных знаниях. Более того, анализ судебной практики создавал впечатление, что она все больше идет по пути передачи на разрешение судебной экспертизы любого вопроса, вызывающего затруднения у работников правоохранительных и судебных органов, не утруждающих себя элементарным изучением действующего законодательства.

      Именно поэтому следует признать, что уровень большинства проводимых ранее экспертных исследований по своему содержанию не соответствовал статусу судебной экспертизы как института специальных научных знаний.

      Казалось бы, процессуальные нововведения решили эту проблему. Теперь

37

См.: Арсеньев В. Д., Заблоцкий В. Г. Указ. соч. – С. 72.

38

Шакиров К.Н. Судебная экспертиза: проблемы теории и практики. – Алматы: Изд-во Аркаим, 2002. – 288 с.