Мустанкеры. Ник Одинцов

Найти танк, конечно, большая удача. Даже самый занюханный пыльник стоит бешеных денег. Но не это главное. Заарканить и приручить дикого мустанга было опасным делом. Пойти в Неудобья за хабаром – еще опаснее.

      – Выходит, и мустанкеры, и мустангеры ищут опасности? – недоверчиво покачал головой паренек.

      – Смертельной опасности, дружище, – веско поднял палец Сеня. – Смертельной!

      Покидая питейное заведение, Ваня не обратил внимания на сгорбленную фигуру, одиноко сидящую за столиком, что притулился в углу, прямо возле стойки, по разные стороны от которой стояли он и дядя Сеня. Собственно, фигуру-то эту и разглядеть толком было довольно трудно – всю ее окутывал то ли плащ с капюшоном не по размеру, то ли темное одеяло, подпоясанное кушаком. В общем, типичный бродяга степных дорог. Их здесь старались обходить стороной из соображений брезгливости. Конечно, большинство здешних завсегдатаев проводили много времени «в полях», вдали от прелестей цивилизации. Однако вернувшись с хабаром, они стремились поскорее совершить гигиенические процедуры – личную чистоту постоянные жители дамбы старались блюсти. А бродяги жили собирательством и побирушничеством и поэтому денег на комфортабельный постой не имели никогда. Дождик в степи застал – вот и помылся бродяга.

* * *

      Входная дверь за Ваней захлопнулась, дядя Сеня повернулся спиной к залу, лицом к барному хозяйству и принялся протирать кружки да рюмки. Бродяга приподнял край ткани, закрывавшей его лицо, огляделся по сторонам. На него по-прежнему никто не обращал внимания. Он не спеша встал из-за стола и направился словно бы к выходу, однако до двери не дошел, а свернул в туалетную комнату.

      В туалете тускло горела лампочка, зато сквозь зеркало над рукомойником проступала движущаяся трехмерная реклама: «Водка «Москва-сити де Люкс». Еще совсем недавно я была горным ручьем!» За рукомойником дурно пахнущей мокрой звездой расплывалось то, что еще совсем недавно могло быть водкой «Москва-сити де Люкс». С примесью русского народного блюда, что дало название питейному заведению.

      Вошедший брезгливо шарахнулся в сторону, одной рукой подбирая подол хламиды, а другой зажимая нос. Бродяга так бы не поступил, жесты выдали в мужчине столичного гостя. Он опасливо открыл дверку одной из кабинок – никого. Открыл вторую – тоже. Убедившись, что он в уборной один, мужчина вошел в кабинку, закрыл за собой дверь и скинул пыльную хламиду.

      Под одеждой странника степей оказался слегка потертый и немного припачканный, но все же белый хлопчатобумажный костюм – писк столичной моды позапрошлого десятилетия. Хлопка теперь сажали мало, обрабатывали его и ткали полотно полукустарным способом. Когда-то такой костюм стоил в несколько раз дороже высокотехнологичного синтетического костюма средней степени защиты, но теперь и мода прошла, и костюм потерял товарный вид.

      Молодой человек отцепил от плаща едва заметную заколку и прикрепил ее на лацкан пиджака. Грязную одежду свернул и убрал в небольшой рюкзачок, из которого достал такую же белую, так же слегка потертую и тоже немного