Меня охраняют призраки. Часть 1. Николь Галанина

конце провода снял трубку и шёпотом спросил:

      – Опять ты?

      В голосе Бертрама не прозвучало и тени родственных чувств, но не было также недовольства. Энтони с гордостью решил, что сын всё ещё уважает его. Между тем он отметил: Бертрам говорил бодро, словно не спал уже давно. Неужели он ждал этого звонка?

      – Опять я, – подтвердил Энтони вполголоса.

      – Снова о…о ней? – презрительно спросил Бертрам. Джоанна внушала ему такое отвращение, что он старался даже не произносить её имени.

      – Именно. Будь добр, не говори так о моём маленьком ребёнке.

      – Я должен угождать какой-то девчонке только потому, что она – твоя НЕЗАКОННАЯ ДОЧЬ? – прошипел Бертрам, сделав особенное ударение на последние два слова.

      – Да. Она – твоя сестра, чёрт возьми! – сердито рыкнул Энтони. – Она, что, виновата в том, что родилась?

      – Ты знал, что я никогда не смогу полюбить её как сестру. Ради её матери ты бросил меня и свою ЗАКОННУЮ жену. И теперь ты предлагаешь мне мир.

      – Я предлагаю его тебе уже восемнадцать лет, Бертрам, – тихо напомнил Энтони.

      – И я его не принимаю ровно столько же времени. Ты должен был попросить прощения ещё тогда, когда моя мать умирала в больнице. А ты даже не навестил её. Ты был слишком занят!

      – Послушай, с тех пор прошло много лет, – медленно заговорил Энтони, стараясь смягчить сына, – признаюсь, верно, я немного ошибся…

      – НЕМНОГО?! – полузадушенно вскрикнул Бертрам. – Ты считаешь, что смерть человека – это небольшая ошибка?

      – Твоя мать была больна ещё задолго до того, как я развёлся с нею, – отпечатал Энтони. Упрямство Бертрама начинало злить его. – Я не повинен…

      – Из-за того, что ты бросил её в трудную для неё минуту, ты мне противнее вдвойне.

      – Бертрам… Бертрам, несмотря ни на что, я останусь твоим отцом. Ты должен уважать мой выбор.

      – В то время как ты не уважал ни меня, ни мою мать, – скептически фыркнул тот. – Глупо будет напоминать такому, как ты, о существовании совести. Однако я не ожидал такого подлого поступка даже от тебя.

      – Бертрам, послушай… Джоанна ещё мала, а я уже стар… Неужели ты не мог бы…

      – Взять девчонку на воспитание? Нет, мне достаточно дома одного подростка. И разве у твоей… дочери нет матери? И отца? О, я забыл, что ты никогда не занимался воспитательным процессом.

      – Жаль, – прошелестел Энтони. – Тогда ты не вырос бы таким эгоистом. Почему дочь твоих друзей оказывается для тебя важнее твоей сводной сестры, о которой ты должен заботиться в первую же очередь?

      – Она – дочь тех людей, которые никогда не предавали, – серьёзно ответил Бертрам.

      – Но…

      – Я не желаю разговаривать на эту тему. У тебя не получилось бы переубедить меня, даже если бы ты потратил на это всю свою жизнь.

      – Джоанна…

      – Джоанна, –