Исповедь живодера и другие истории адвокатского бытия. Нелли Карпухина-Лабузная

все затраты, подкупишь по дороге судью с прокурором, мэра, если податлив, и заживёшь!

      Меняются времена да не меняются люди…

      Итак, перед нами история, к сожалению, не последняя по подлости твари двуногой.

      Жили да были два старичка. Если вернуться к старинному слогу, то назовем их точно и искренне – достопочтенные старички, то бишь, достойные почтения человеки.

      Прокатился, не тронул их дикий торнадо времен перестройки. Тихо катились к уклону годочки старения, между болезнями да житейскими нуждами облагоустроили то, что было для них и капиталом по жизни, и просто жильём.

      Давно, еще где-то в шестидесятых прошлого века Нина Ивановна (назовём ее так) получила квартиру. Вернее, дали квартиру мужу, который работал честно и долго. Итак. Дали квартиру. Квартира, то роскошно сказать. Дали хибару. Да, комнаты – две. Зато без удобств, без роскоши ванны или тёплого туалета. Короче, нужник во дворе.

      Но зато в Балаклаве, в красавице Балаклаве, где берег левый – берег правый при бухте, где городок (да, да, в Советском Союзе Балаклава была целым городом!) был закрытым для всех, даже для севастопольцев, которым нужно выписывать спецпропуск для входа или выхода из Балаклавы. Ещё бы – секретный завод! Подлодки тихо качались в глубине сопки. Везде бетон, сталь и море. Выходила подлодка из камер завода – открывалась сопка-гора! Наверное, зрелище было неизгладимым, да немногим видать: город закрыт, а местного люда немного.

      И наши, тогда ещё вовсе не старички, а бодрые люди, работали, жили, трудились, получали от государства квартиру на старости лет. Пусть даже и без удобств, хрен с ними с удобствами! Зато море – вот оно, рядом. Плещется в двух шагах, качая утлые яхты.

      Но так жили почти все. Тогда почти все.

      Выросли дочки, красавицы на загляденье, нашли себе долю. Но о стариках своих (то есть о Нине Ивановне и ее втором муже) заботились, как и прежде. Общим усилием и перестроили хатку: из двух комнат сделали три. Как положено, в квартире имелась теперь и ванна, и тёплый нужник, и кухня. Да соточки две землицы свободной перед квартирой, где роскошно цвёл абрикос да пахли круглый год розы.

      По ходу, как все, на общей волне девяностых, приватизировали эту квартирку.

      Все делали чин чином, всё по закону. Добились разрешения всех инстанций, радуйся да живи! Грей косточки на тёплом ветру, да дыши воздухом моря.

      Ага, размечтались!

      На их беду, их квартира располагалась метрах так в 300 от берега моря, да не где-нибудь в старой Поповке или в Орловке, нет, в самом центре стариннейшей Балаклавы. Тут тебе и море, и отдых, и рестораны, и публика праздная, что гуляет весь год. Как грибы, повырастали отели да пансионы, гостиницы. Круглый год можно деньги качать с праздного люда.

      Пей им про Грина, про Лесю Украинку да Куприна, накорми экзотикой разносолов из местных, обзови покруче свой ресторан «Символом золотым», «Станом рыбачьим» или «Избушкою рыбака», и греби деньжищи лопатой.

      Волчары, кто помогучей да понаглей, так те отхватали себе по сотне гектаров. Кто похилей, шакальё,