Когда была война…. Александра Арно

стола.

      – Разрешите, товарищ командир?

      Командир вскинул на неё глаза.

      – О, Фабиш! Как раз вовремя! Проходи. – Он встал, приставил свой стул к столу и жестом указал на него. – Присаживайся. Мы тут как раз разрабатываем план.

      Лиза присела на краешек стула, глубоко вдохнула и зажмурилась на секунду, пытаясь унять головокружение, но вместо этого её снова бросило сперва в жар, потом в холод. В глазах потемнело, и Лиза в панике схватилась за спинку стула. Не хватало ещё рухнуть в обморок прямо тут!

      – Ты чего, лейтенант? – донёсся откуда-то встревоженный голос Шапкина. – Плохо тебе?

      – Она же раненая, – ответил Левашов.

      Лиза ещё раз вдохнула и на несколько секунд задержала воздух в лёгких. Головокружение отступило, лишь в ушах гудел всё тот же опостылевший колокол. На языке появился кисловато-горький привкус. В палатке пахло сыростью, табаком и пылью, и этот запах, казалось, въедался в лёгкие, затрудняя дыхание.

      – Ничего страшного, – прошептала она. – Я за этим и пришла. Попросить, чтобы вы меня с задания не снимали.

      И снова на неё опрокинулась горячая тёмная волна. Лиза вынырнула из неё и, собрав всю волю в кулак, решительно посмотрела на Левашова. Она была уверена, что сможет выполнить задание; в конце концов, оно ведь не завтра! А через неделю у неё уже всё заживёт. Не может она спокойно сидеть в расположении, зная, что совсем рядом разгуливают немцы. Она должна сама, своими руками убивать их, гнать прочь, иначе зачем тогда жить?

      – С задания мы тебя, лейтенант, снять и не сможем, – хмыкнул Шапкин и закинул ногу на ногу. – За операцией следят из Москвы, и она должна быть выполнена тютелька в тютельку. Сама знаешь. А людей нет. Тем более, таких людей, как ты. Поэтому крепись.

      – Буду, – пообещала Лиза.

      – Ну, хорошо, – вздохнул Левашов, шагнул к столу и ткнул карандашом в карту. – Смотри тогда. Тут дорога, с этой стороны лес. Подхода к заводу только два.

      – Нет, не два, – возразила Лиза и склонилась к карте. – Вот тут, если перейти речку вброд, будет тропка.

      Она подробно объяснила, как можно подойти к заводу – цели предстоящей операции – незаметно. Шапкин с Левашовым то и дело многозначительно переглядывались. Потом они перешли к обсуждению плана подрыва завода и путей отхода. Уже давно опустилась мерцающая августовская ночь, в траве застрекотали цикады, из-за рваных чёрных облаков несмело выглянула нарастающая луна, а они всё спорили, перебивая друг друга. Лиза чувствовала себя плохо, но старалась не обращать на это внимания. Когда-то давно в одной книжке она прочитала, что если не думать о ране, то она перестаёт болеть. Работал этот приём, правда, не очень хорошо – рана без конца напоминала о себе, боль впивалась в тело раскалёнными щипцами и на лбу снова и снова выступала холодная испарина.

      – Фабиш, поставишь в курс дела своих подопечных, – громко сказал Левашов.

      Его голос словно прорвался сквозь густую плотную пелену, заставив Лизу вздрогнуть. Видимо, она отключилась