Осенние визиты. Сергей Лукьяненко

и строчки текста. Иначе они никому не будут нужны. Жизнь лишь материал, через который смерть осуществляет себя, не более того. И чтобы сказать о любви, приходится говорить о ненависти.

      Ярослав, не глядя, протянул руку и отключил компьютер. Едва слышный шум вентилятора стих, и обрушилась тишина. Рабочий вечер окончен.

      Телефон зазвонил в ту же секунду – словно терпеливо ждал, пока он кончит писать. Захлебывающаяся скороговорка междугородки… Ярослав потянулся к трубке.

      – Будьте добры, пригласите к телефону…

      Манера говорить у Степана никогда не менялась.

      – Привет. – Он покосился на часы. Да, москвичи никогда не вспоминают о существовании поясного времени. Маленькая слабость столичных жителей – впрочем, Степан знал, что он работает по ночам.

      – Добрый вечер. Не спишь?

      – Нет.

      – Я недолго. Ты помнишь о предложении «Барельефа»?

      – Конечно.

      – Они согласились на твои ставки. Подпишешь контракт?

      – Ты их предупредил, что я не верю в экстрасенсов, инопланетян и прочую муть?

      Далеко-далеко, за тысячи километров, Степан засмеялся.

      – А им-то что? Они тоже не верят. Главное, чтобы ты убедил читателей.

      Ежемесячные статьи в популярном и преуспевающем журнале… Ярослав не собирался лукавить ни перед собой, ни перед другом.

      – Хорошо. Подумай, как передать договор.

      – У них есть собкор в Алма-Ате, запиши телефон…

      – Диктуй.

      – Только не увлекайся. Халтура затягивает. Ты свой роман успеешь дописать?

      Ярослав секунду помедлил. «Книги Пути»? Успеет, конечно. Он всегда успевал.

      Тогда откуда же эта тревога…

      – Диктуй номер, – сказал он.

      5

      Рашид Хайретдинов со страдальческим лицом полулежал на диване. Поза не шла ни ему самому – слишком плотному, чтобы выглядеть изнуренным болезнью, ни дорогому костюму, словно специально созданному легко мнущимся.

      – Может быть, мне подойти вечером? – Референт был воплощенным сочувствием.

      – Ничего, ничего, Толик… – Рашид Гулямович потянулся за стаканом с теплой минералкой, стал пить ее мелкими глотками, словно лекарство. – Пройдет. Ты говори.

      – Рейтинг упал почти на два процента, – осторожно сказал референт. – Пока еще вы проходите, но если тенденция сохранится, то перевыборы вы проиграете.

      – Плохо. – Рашид отставил стакан. – Но, знаешь, ты меня не удивил. Я с утра это чувствовал. И какие рекомендации?

      – На национальном вопросе нам сыграть не удастся. – Референт позволил себе виноватую улыбку. – В экономические обещания никто не верит. Только конкретные вопросы, если поднять их в хорошо рассчитанный момент…

      – Преступность, – предложил Хайретдинов. – И что-нибудь массовое. Не гонения на банки или убийства бизнесменов, а… – Он замолчал.

      – Право на ношение оружия, расстрел насильников, изоляция гомосексуалистов…

      – Старо. –