Город Изумрудова. Мужские поиски жизненных смыслов. Дмитрий Аверков

резко повернулся и уткнулся взглядом в бесцветного мужичка в добротном костюме. Тот понятливо улыбнулся:

      – Не был здесь еще никогда? Ничего, привыкнешь. В любой системе можно решить всякий вопрос или отыскать для себя теплое местечко. Но прогнуться, лизнуть придется, чего уж. Это жизненный принцип: все основано на унижении. Без этого никак нельзя. Чтобы стать начальником – нужно пройти через обряд унижения, а потом терпеть его от вышестоящих начальников. И так по возрастающей. Даже самый главный все равно унижается, лебезит перед женой или любовницей. А может, перед своей совестью или какими-нибудь высшими силами. Но это обязательное условие. Иначе все рухнет. Весь миропорядок держится на этом. Так было задумано изначально. Тебя унизили, и ты становишься более тщеславным, гордость в тебе просыпается, и ты стремишься что-то делать, что-то кому-то доказывать, начинаешь думать о себе бог знает что. То есть это жесткая мотивация, которая заставляет тебя старательно выжимать из себя и из своей жизни все, что можно. Либо ты смиряешься с происходящим и привычно-терпеливо стоишь все время в общей очереди.

      – У меня другой случай, – резко бросил Изумрудов и вошел в кабинет руководителя отдела контроля за жилым и нежилым фондом.

      Чиновник Оплеухин страдал профессиональным заболеванием, свойственным людям его круга, занимающим определенные ключевые посты в различных инстанциях. Болезнь эта выражалась в постоянном ощущении дискомфорта и неполноценности окружающей обстановки: то руководящее кресло ему поставили низковатое и неудобное, то подчиненные вдруг начинают ни с того, ни сего огрызаться. А попробуй кого-нибудь выгнать – у всех родственные связи. А сегодня еще начальство устроило нагоняй, мол, люди жалуются, что с ними в его отделе как-то не так «общаются-обращаются». Во время таких горьких раздумий в кабинет чиновника и ввалился подозрительный тип в желтом пиджаке. Он странно расшаркался у дверей, уверенным шагом подошел к столу и сел напротив.

      «Необычный посетитель, – ударила мысль в голову Оплеухина. – Может, проверка? Меня голыми руками не возьмешь!» И вслух добавил:

      – Чего изволите, любезнейший?

      – Я ветеран промзоны, прошу предоставить мне помещение для офиса культурного фонда, половину доходов обязуюсь вносить на любой расчетный счет мэрии, – пошел «в лобовую» Изумрудов.

      – А вы знаете, мы как раз решительно заботимся о культурном воспитании народных масс! – торжественно выдохнул Оплеухин. – И я с удовольствием предоставлю для благого дела наше резервное помещеньице.

      – Так просто? – изумился «энергоноситель», вынул из внутреннего кармана пухлый конверт, положил его на стол и подвинул в сторону чиновника.

      – Абсолютно просто! – ответил начальник отдела и подвинул конверт обратно к Изумрудову. – И перечислений никаких не нужно. Разве только на благотворительность.

      – Так