Путь феникса. Вадим Проскурин

ответил пастух. – Не придется, ибо не посмею оскорбить ваше преосвященство столь вопиющим пренебрежением. Даже помыслить не могу…

      – А ты не орк часом? – перебил его Питер. – Раз помыслить не можешь? Ибо не дал Иегова оркам дара мышления в полной мере…

      – Но дал лишь на четверть, – поддакнул Шон.

      Питер повернул голову и смерил рыцаря тяжелым взглядом. Шон заткнулся.

      Пастух тем временем стал неловко раздеваться, не вставая с колен. Запутался в рукавах, сильно потянул рубаху, она треснула. Хайрам снова хихикнул. Питер решил не делать ему замечания – он не мифическое животное жираф, чтобы вертеть головой из стороны в сторону.

      Наконец пастух справился со своей нелегкой задачей.

      – Никак не орк, – заявил он, демонстрируя жрецу татуировку на руке чуть выше локтя.

      Отвратительно сделанную татуировку, надо признать.

      – Род тетерева? – спросил Питер. – Или перепела?

      – Род куропатки, святой отец, – уточнил пастух. – Я в Оркланде родился, художники здесь у нас…

      – Мне плевать, какие у вас художники! – рявкнул Питер. – Ты позоришь род куропатки, оркоподобный дурень, ни разу не назвавший своего имени за все это время!

      – Опаньки, – сказал пастух.

      Вскочил, церемонно поклонился и произнес, распрямив спину:

      – Сэр Роджер Стентон к вашим услугам, святой отец.

      И снова упал на колени.

      Хайрам и Шон засмеялись в голос, Топорище Пополам закашлялся, другие орки тоже начали издавать сдавленные звуки.

      – Достаточно, – сказал Питер. – Вставай, Роджер Стентон, и беги в свой свинарник. Я жду, что твое гостеприимство искупит оркоподобное непотребство, только что тобою учиненное. Бегом! Стой! Рубашку возьми, чучело жабообразное!

      Жабообразное чучело подхватило рубашку и побежало к балагану. Питер улыбнулся. Этот скорбный умом гуманоид, называющий себя сэром, вряд ли смог бы в большей мере развеселить гостя, даже если бы захотел. Продолжение вечера обещает быть занимательным. После такой беседы эта тварь дрожащая не посмеет возразить, даже если Питер прикажет Топорищу Пополам уестествить его вторым способом. Но Питер, конечно, такого не прикажет. А вот устроить оргию с гладиаторскими боями, как в самых древних легендах первой эпохи… Может, в самом деле устроить?

      Когда процессия вступила на площадь перед балаганом, загон походил на курятник, на пороге которого сидит хорек. Орки суетились, бегали туда – сюда, на дальнем краю площади один орк порол другого ремнем. Красота, да и только.

      – Что это они делают? – спросил Хайрам.

      – Забыл добавить «святой отец», – поправил его Питер.

      – Я обращался к Шону, святой отец, – сказал Хайрам. – Однако я виноват, что обратился к нему, не испросив позволения вашего преосвященства. Прошу принять мои искренние и смиренные извинения, святой отец.

      – Извинения приняты, – сказал Питер. – До завтрашнего утра можешь обращаться ко мне без чинов. Тебя это тоже касается, Шон.

      – Как будет угодно вашему преосвященству, –