Благородный Дом. Роман о Гонконге. Книга 2. Рискованная игра. Джеймс Клавелл

не последовало. Она начала было снова, но остановилась и устало проговорила по-английски:

      – О, ничего-ничего! Не сейчас. Можете сделать это попозже.

      Ночной Сун расплылся в улыбке: он заставил-таки ее потерять лицо.

      – Да, Мисси. – И закрыл за собой дверь, хлопнув ею с достаточной силой, чтобы обратить на это внимание.

      – Задница, – пробормотала она. – Он должен был понять меня, Линк, я знаю. Я произносила все правильно. Ну почему они прикидываются, что не понимают? Я пробовала на своей горничной, и все, что от нее услышала, было такое же цто. – Изобразив, как они грубо и гортанно произносят: «Што ты говорить, хейя?», она не выдержала и рассмеялась.

      – Они просто упрямые, – тоже засмеялся Бартлетт. – Но где ты научилась говорить по-китайски?

      – Это кантонский. Я нашла учителя – выкроила час сегодня утром. Считаю, что должна уметь, по крайней мере, сказать: «Привет», «Доброе утро», «Принесите, пожалуйста, счет»… Обычные вещи. Проклятье, как это сложно. Все эти тоны. В кантонском семь тонов: одно и то же слово можно сказать семью различными способами. Например, спрашиваешь чек – это будет май дань, – но стоит произнести чуть не так, и получится «яичница» – тоже май дань. И ставлю один против пятидесяти, что официант принесет яичницу, только чтобы унизить тебя. – Она потягивала маленькими глоточками мартини и добавила еще одну оливку. – Как раз то, что нужно. Хочешь еще пива?

      Бартлетт покачал головой:

      – Нет, спасибо. – Он уже прочитал все телексы.

      Кейси села на диван и открыла записную книжку.

      – Звонила секретарь Винченцо Банастасио, просила подтвердить заказ на люкс для него на субботу и…

      – Я не знал, что он приезжает в Гонконг. А ты?

      – Мне кажется, он что-то говорил насчет поездки в Азию, когда мы последний раз видели его… На ипподроме в прошлом месяце – в Дель-Мар. Когда там был Джон Чэнь. Ужасная история с Джоном, правда?

      – Надеюсь, они поймают этих Вервольфов. Ублюдки… Убить человека да еще оставить на трупе такую записку.

      – Я написала от нашего имени записку с выражениями соболезнования его отцу и мачехе, Диане. Помнишь, мы виделись с ней у Иэна и в Абердине? Господи, такое впечатление, что все это было миллион лет назад.

      – Да. – Бартлетт нахмурился. – Я все же не помню, чтобы Винченцо что-то говорил. Он будет жить здесь?

      – Нет, он хочет остановиться на гонконгской стороне. Я подтвердила по телефону резервирование в «Хилтоне», а завтра сделаю это лично. Он прилетает в субботу утром рейсом «Джапан эрлайнз» из Токио. – Кейси посмотрела на него поверх очков. – Хочешь, чтобы я договорилась о встрече?

      – Он надолго?

      – На выходные. На несколько дней. Ты же знаешь, он ничего четко не скажет. Может, в субботу после скачек? Мы будем на гонконгской стороне, и, если не удастся взять машину, от Хэппи-Вэлли недалеко и пешком.

      Бартлетт хотел сказать: «Давай на воскресенье», но потом вспомнил, что в воскресенье летит в Тайбэй.

      – Хорошо, в субботу после скачек. – Тут он заметил, как Кейси смотрит