Впусти меня. Юн Айвиде Линдквист

служивших при случае футбольными воротами, игровой комплекс с горкой, песочница и качели – три резиновые покрышки, подвешенные на цепях. Он сел на одну из покрышек и начал неторопливо раскачиваться.

      Ему нравилось бывать здесь по вечерам. Кругом сотни светящихся окон, а сам он невидим в темноте. Спокойствие и одиночество. Он вытащил нож. Изогнутое лезвие было таким зеркальным, что в нем отражались окна. Светила луна.

      Кровавая луна.

      Оскар слез с качелей, тихо подошел к ближайшему дереву и обратился к нему:

      – Чего уставился, козел? Сдохнуть хочешь?

      Дерево не ответило, и Оскар осторожно вогнал нож в ствол, стараясь не погнуть лезвие.

      – Вот тебе! Чтобы не пялился!

      Он ковырнул ножом так, что от ствола откололась небольшая щепка. Кусок мяса. Он прошептал:

      – А теперь визжи! Визжи как свинья!

      Он замер. Ему что-то послышалось. Прижав нож к бедру, он огляделся по сторонам. Поднес лезвие к глазам, посмотрел. Острие было таким же ровным, как и прежде. Он заглянул в него, как в зеркало, и в нем отразился детский городок. На вершине горки кто-то стоял. Еще секунду назад там никого не было. Расплывчатый контур на фоне строгих стальных конструкций. Он опустил нож и повернулся к горке. И правда. Но это был не маньяк из Веллингбю, а ребенок.

      Было достаточно светло, чтобы разглядеть: это девочка. Раньше он ее здесь не видел. Оскар сделал шаг по направлению к горке. Девочка не двигалась. Просто стояла и смотрела на него.

      Он сделал еще шаг и внезапно испугался. Чего? Самого себя. Крепко зажав в руке нож, он приближался к девочке, собираясь нанести удар. И хотя это было не так, на какое-то мгновение он в это поверил. А она-то что, не боится?

      Он остановился, убрал нож в чехол и засунул его под куртку.

      – Привет.

      Девочка не отвечала. Приблизившись, Оскар разглядел, что у нее темные волосы, маленькое личико и большие глаза. Широко открытые, спокойно глядящие на него. Ее белые руки покоились на поручне.

      – Привет, говорю!

      – Я слышу.

      – А чего тогда не отвечаешь?

      Девочка пожала плечами. Голос ее оказался не таким уж и тоненьким. Пожалуй, она была его ровесницей.

      Было в ней что-то странное. Черные волосы до плеч, круглое лицо, маленький нос. Прямо картонная куколка из детского приложения журнала «Мой дом». Вся такая… хорошенькая. И все же что-то в ней было не так. На ней не было ни шапки, ни куртки. Один лишь тоненький розовый свитерок, хотя на улице стоял холод.

      Девочка кивнула на дерево, исколотое ножом:

      – Что делаешь?

      Оскар покраснел, но вряд ли она могла увидеть это в темноте.

      – Тренируюсь.

      – Зачем?

      – На случай, если сюда заявится маньяк.

      – Какой еще маньяк?

      – Ну тот, из Веллингбю. Который зарезал того парня.

      Вздохнув, девочка посмотрела на луну. Затем свесилась вниз.

      – Боишься?

      – Да нет, но маньяк все-таки… нужно же… уметь защищаться. Ты здесь живешь?

      – Да.

      – Где?

      – Там, – девочка махнула рукой в сторону соседнего подъезда. – Через стенку от тебя.

      – Откуда