Кровь ворона. Александр Прозоров

Терпи, мил человек. Что тебе противно, то марьянке гибель. Молодец, Даромила, вовремя меня покликала. Мало совсем, и сожрала бы лихоманка гостя. Зело крепко прихватило. А ныне ступай, дай с нежитью болотной словом перемолвиться…

      Олег услышал, как хлопнула входная дверь, после чего Радша приблизился, и голос его прозвучал совсем рядом с Серединым:

      – Сказывали, похвалялся ты, мил человек, что с нежитью всякой управиться способен? Как же ж тоды мелкую пакость водяную в грудь свою пустил? Эх, колдуны бродячие. Много гонору у вас, да мало с вас пользы… От как исцелю, все твои штуки чародейские в уплату заберу, дабы разума боле никому не туманил.

      Ведун ощутил холодное прикосновение к груди, которое почти сразу перешло в резкое жжение. В висках упруго запульсировали жилы, из легких вырвался тяжелый, словно предсмертный, хрип.

      – Ли, добруха, кумоха, тетушка, гостьица, – услышал распевные слова волхва. – Пойдем со мной на чисто солнышко, за широкий стол. Молочка тебе налью, кашкой тебя покормлю. Будешь сытая, станешь веселая. Погуляти захочешь, в чистом поле цветов собрать, в речке широкой на себя посмотреть. А я тебя привечать стану, угощать стану, дом тебе большой поставлю, будешь в нем в холодке жить, воду-пиво пить, по мягким мхам кататься, над ряскою стлаться …

      Голос удалялся и удалялся, пока не прозвучал откуда-то из-за препятствия. Хлопнула дверь – и впервые вместо удушливого дыма и озноба Олег ощутил приятный дымок и пышущий от печи жар. Даже отек с глаз вроде бы спал, и он смог осмотреть помещение не через щелочку между веками, а просто раскрытыми глазами.

      Разумеется, за ночь в бане не изменилось ничего: три полка на разной высоте, пара лавок вдоль стен, три шайки на полу, большой медный котел с водой над полыхающим очагом. Сизый дым, поднимаясь вверх, стлался под потолком и неторопливо выползал в продых над дверью.

      Створка приоткрылась, пропуская внутрь ту самую остроносую девицу, что вчера выносила ему из дома ведро с водой. Она присела перед очагом, поворошила палочкой угли, подбросила с пола еще несколько поленьев.

      – Это ты, что ли, Даромила? – с легкой хрипотцой поинтересовался ведун. – Ты волхва позвала?

      – Радша лихоманку твою со двора к реке уманил, – ответила та. – Ныне тебе легче станет.

      – Спасибо тебе, красавица, – прикрыл глаза Середин.

      – Меня батюшка с кашей к тебе послал. Сказывал печь затопить, коли остыла, – выпрямилась девушка. – Я и увидела, как ты в беспамятстве мечешься.

      – Спасибо, – повторил Олег. – А где каша, кстати?

      – Остыла, небось, уже… – Даромила подошла ближе, наклонилась и подняла откуда-то глубокую деревянную миску, до краев полную коричневатых крупинок ячки. Там же лежали и три ровных кубика мяса с тонкими прожилками.

      – Ничего, – приободрился ведун, пытаясь сесть. – Лучше холодная каша, чем горячий голод.

      – Дай помогу… – наклонилась вперед девушка. Они едва не столкнулись лбами, но Даромила резко отвернулась,