Кровь ворона. Александр Прозоров

такая она тут была отнюдь не одна. На дворе успело собраться не меньше полусотни деревенских – женщин, мужиков, подростков. Все одеты, как на праздник, и все делают вид, что забрели сюда случайно – глядят по сторонам, мнутся у сараев и изгороди. Некоторые, правда, беседуют между собой.

      – Так ты и вправду боярин?

      – Тебе-то чего? – Поняв, что слухи уже поползли, Олег спорить не стал. Всё равно бесполезно. – Я к тебе первой попросился. Коли погнала, чего теперь спрашивать?

      – А ты тогда без сабли был, боярин… – оценила она богатый поясной набор ведуна.

      – Смотрела плохо. Рядом она, на телеге лежала.

      – А у тебя рукоять меча и впрямь из самоцветов собрана?

      – Какая есть. – Разве объяснишь здешним обитателям, что такое прозрачная пластмасса и как легко ее можно красить пастой от обычной шариковой ручки?

      – Дай глянуть…

      – Ку-уда! – чуть не хлопнул ее по ладони Середин. – Мужской инструмент бабьих рук не терпит!

      – Да надо мне оно… – обиделась девица и пошла к навесу.

      И тут с улицы донеслось:

      – Едут, едут!!!

      Перед воротами пробежали несколько босоногих мальчишек, а следом показались пятеро богато одетых гостей: в зипунах и подбитых лисой шубах, в высоких шапках из горностая[3] и бобра. Первым шествовал осанистый рыжебородый мужик. На вид – лет сорока, не больше, однако с высоким резным посохом и в длинном, почти до пят, зипуне яркого небесного цвета, с кручеными желтыми шелковыми шнурами, пришитыми снаружи вдоль всех швов.

      Мужик остановился перед воротами, но повернулся к ним спиной, ткнул посохом в направлении вала:

      – Тудыть, что ли?

      – Нет, нет, странник! – вернулись назад мальчишки. – С другой стороны.

      – Туда? – повернулся на треть оборота мужик.

      – Да нет, нет! Здесь, сюда!

      – Тут? – наконец в повернулся в нужную сторону гость.

      – Тута! – радостно заорала малышня.

      – Ну так, слуги мои верные, наградите проводников наших богатыми дарами…

      Дети кинулись к сватам, и те, что шли позади, начали раздавать им пряники и печенье. Мужик же шагнул в ворота, сделал несколько шагов, остановился посреди двора, стукнул посохом оземь, скинул шапку, поклонился на все четыре стороны и громогласно вопросил:

      – Кто хозяин в доме сем богатом? И да будут долгими его дни, да даст ему Сварог-батюшка здоровья богатырского, детей без счета, прибытков многих и разных.

      Собравшиеся промолчали, и мужик вдруг, нахлобучив шапку на голову, развернулся к воротам:

      – Ай, да нет же тут никого.

      – Есть! – не выдержал кто-то из собравшихся деревенских.

      – А, так ты хозяин? – немедленно развернулся к нему гость и поклонился в пояс. – Тебя-то мне и надобно. Долг за тобой в пять алтын…

      – Не я! – спохватившись, попятился деревенский. – Обознался.

      – Обознался? – уточнил сват. И вдруг опять рванул

3

По воспоминаниям различных путешественников, на Руси мех горностая ценился не очень высоко. Предметом роскоши не являлся.