Драконоборец. Том 1. Илья Крымов

сущности, но теперь сплавленного воедино не разлучить… Что это у тебя на руке? Часть тела, магический предмет или… их неповторимый сплав?

      – Да заткнись ты, – беззлобно оборвал его шаман, – жаль, но теперь – нет, Нарлога не сможет вытянуть лоа из руки. Нарлога лишь может сделать так, чтобы лоа не причинял больше боли, никогда. Это ведь он там болит, его суть изменилась, слилась воедино с твоей сутью и сутью твоего жезла. Теперь он не знает, кто он, и это заставляет его сходить с ума. Вечно. Если хочешь, Нарлога усыпит его, и он будет спать…

      – Я очень этого хочу, – прохрипел Тобиус, заглядывая в бесконечно темные, как у гоблина, глаза унгиканца, – очень!

      Ритуал занял всего несколько минут, и по взмаху морщинистой руки шамана тупая пульсирующая боль, с которой Тобиус жил пять лет, утихла. Ее просто не стало. Серый маг до скрипа сжал зубы, дабы не издать всхлипа облегчения, а Нарлога снял тяжелую деревянную маску, чтобы вернуться к отравке и надкусанному ломтю хлеба с салом.

      – Если хочешь избавиться от лоа окончательно, найди Амади и убей его, – посоветовал шаман, чавкая, – тогда лоа из его тени тоже умрет.

      – Я безмерно вам благодарен, ваше могущество…

      – Ночь только началась. – Никадим Ювелир поднялся, взял со стола свой молот и подошел к горну.

      То был горн гномской работы, который наверняка некогда украшал собой мастерские кхазунгорских умельцев. Гномы, создававшие этот горн, сработали его из цельной гранитной глыбы, придав ей форму и вытесав узоры, превратившие простой кусок камня в произведение искусства – стилизованную статую хелльматверма[6]. Нажав на педаль, выполненную в виде кончика драконьего хвоста, великий артефактор заставил пасть-жерло распахнуться, изрыгнув пламя. Рядом стояла наковальня. На плечи Тобиуса легли тяжелые и теплые руки Таурона Правого.

      – Я сделаю все, чтобы облегчить ваши мучения, чар Тобиус, – сказал великий целитель, – но предупреждаю – все равно будет очень больно.

      – Я привык к боли, ваше могущество. – Серый маг скинул верхнюю одежду и шагнул к дышащему огнем горну.

      Последовавшие часы показали, что Тобиус ошибался: такой боли он не ведал даже в худшие дни. Удары молота, рев горна, шипение емкости с ледяной водой и бесконечный речитатив артефакторских заклинаний стихли только к утру. Лишенный всяких сил, Тобиус рухнул на скамью и перестал двигаться, хотя продолжал слышать слова прощания от уходивших архимагов. В мастерской остались только он и Никадим Ювелир. Бывший наставник, тоже изможденный сложнейшей многочасовой работой, помог ему сесть, накинул на плечи одеяло и прислонил спиной к стене.

      – Ты обзавелся восхитительной трубкой, Тобиус.

      – Благодарность от одного друга, – нашел тот в себе силы ответить. – Ваш подарок, увы, сломался.

      – Ничего. Затянись-ка вот этим – это обезболивающий курительный сбор.

      Тобиус прикусил загубник, почувствовал пряно-сладкий вкус красной смолы, медленно затянулся. Никадим сел рядом

6

Вид бескрылых драконов, обитающий в подземельях, чьи представители прогрызают себе путь через любые породы, откладывают яйца внутри вулканов, а вместо огня изрыгают струи магмы.