Глобальные, региональные и национальные тенденции развития экономики России в XXI веке. Избранные труды. Л. С. Бляхман

30%, число получающих доходы ниже прожиточного минимума – с 34 до 12%, обеспеченность жильём выросла с 16 до 23 кв. м на душу населения. Однако доля 20% самых богатых россиян в общей сумме доходов в 1992–2011 гг. выросла с 37,4 до 38,5%, а 20% самых бедных – сократилась с 6 до 5,2%. Разрыв в доходах крайних 10% вырос с 8 до 16,2 (втрое выше, чем в ЕС), а коэффициент Джини – с 0,26 до 0,42.

      Нобелевский лауреат А. Сен показал, что нищета и голод во многих странах объясняются не отсутствием свободного конкурентного рынка и нехваткой товаров, а низким уровнем образования и культуры многих семей. Это подтвердили исследования нищеты в городах Европы, где созданы изолированные гетто, в которых живут преимущественно безработные и маргиналы.

      Социальная политика должна ориентироваться преимущественно на производительные, а не распределительные факторы преодоления бедности, т. е. не только на социальную помощь, т. е. перераспределение уже созданного национального дохода в пользу нетрудоспособных и на социальное страхование, призванное помочь тем, кто временно попал в число бедных из-за болезни, несчастного случая, безработицы и т. д., а, прежде всего, на социальное содействие, т. е. создание возможностей для легального получения достаточного для выхода из бедности дохода в сфере квалифицированного труда и предпринимательства [54; 55].

      Наиболее нуждающиеся, чей доход ниже прожиточного уровня, в России составляют 12% населения (этот минимум – около 7 тыс. руб. в месяц недостаточен для развития личности и во много раз ниже, чем в ЕС), низкообеспеченные, чей доход не превышает порядка 20 тыс. руб. в месяц – 30%, ниже среднего класса (доход не выше порядка 45 тыс. руб.) – 37%; средний класс (доход не более 70–80 тыс. руб.) – 14%; и, наконец, высокообеспеченные – 2%. Бедные беднее богатых в 17–18 раз, а по данным независимых экспертов – в 20–24 раза. Работники образования, здравоохранения и культуры имеют доходы 55–56% от средней зарплаты по стране, т. е. имеют самый низкий социальный статус и не являются средним классом.

      По оценке экспертов Высшей школы экономики, в малых городах и сёлах свыше 6 млн чел. из-за алкоголизма и наркомании утратили способность к постоянному труду, не могут продвигаться по социальной лестнице и противостоять сплочённым инонациональным кланам в бизнесе. Для социальной адаптации таких людей нужна специальная инфраструктура [56]. К. Маркс назвал пьянство пассивной формой протеста против существующего строя. В России в 1913–2011 гг. потребление алкоголя на душу населения выросло с 4,7 (70-е место в мире) до 18 л.

      По данным специальных исследований [57], из-за несправедливого распределения доходов до половины россиян считает для себя возможным отъезд в другую страну (Известия. 3.06.2011). По оценке С. Степашина, в 2000-х гг. уехало 1,25 млн россиян, преимущественно русских. Особенно важно ограничение необоснованно высоких доходов за счёт доступа к природным ресурсам и рейдерства.

      Главная задача политики доходов – увеличение численности среднего класса, отличающегося относительно высокими доходами (в странах ОЭСР не менее 2–2,5 тыс., в