Клиника одиночества. Мария Воронова

хотя бы?

      – Как можно, Зоя Ивановна!

      – Ладно, дело молодое. Диана, – обратилась она к молодой жене Розенберга, – выдай ему сухой паек, нам ехать надо. Шунт встал. Дашь наркоз?

      Стас обреченно кивнул. Кажется, Зоя Ивановна задалась целью разрушать все его любовные дела. Хотел с Варей в филармонию сходить – остался на операцию, хотел быть с Любой – снова здорово! Или это больной так подгадал, чтобы Стас остался с носом?

      Тромбоз шунта, стало быть. Частое осложнение, которое зависит от многих факторов, не только от мастерства хирурга. Плохо подготовленный протез, характеристики свертывающей системы крови больного… Вот это уже напрямую зависит от анестезиолога! Хотя Стас дал большую дозу гепарина, даже чрезмерную, если учитывать объем кровопотери. Теперь придется удалять тромб, а если не поможет – заново перекладывать шунт.

      – Зоя Ивановна, пять секунд! – Пусть думает, что ему надо в туалет.

      Она крикнула, чтобы Грабовский выходил к воротам, а они вместе с Максимовым вызовут пока такси.

      – Сглазил все-таки, – мрачно добавила Зоя.

      Не задумываясь, как он выглядит со стороны, Стас схватил креманку с мороженым и устремился в беседку.

      – Вот! Мороженое! А я должен бежать. Прямо сейчас, извини.

      – Что случилось?

      – Зоя Ивановна едет оперировать, я с ней.

      – Это обязательно?

      – Спрашиваешь! – На счету была каждая секунда, но он все-таки привлек Любу к себе. – Если я сейчас же не поеду, она, как настоящая добрая фея, превратит меня в тыкву.

      – Хоть бы хрустальный башмачок оставил! – В Любином голосе ему отчетливо послышалась насмешка.

      Глава 4

      Люба знала, что Зоя, так поспешно бросившая ее в незнакомой компании, обязательно зайдет извиниться. Поэтому она спокойно дожидалась подругу, чтобы в непринужденной обстановке выведать все о своем загадочном воздыхателе.

      Люба приготовила салат оливье, купила любимого Зоиного печенья и держала свет во всех комнатах включенным, чтобы Зоя не подумала, будто она легла спать.

      Соседка робко позвонила в дверь в одиннадцатом часу.

      – Проходи. Ты с работы?

      – Угу. – Зоя опустилась в кресло и протяжно, не стесняясь, зевнула. – Устала ужасно.

      – Посиди пока, я ужин подам. Можно курить.

      Поблагодарив рассеянным кивком, Зоя достала из сумочки сигареты.

      – Вроде я есть не хочу. Минералки только если или сока.

      Люба поспешила на кухню. По сравнению с Зоей она всегда казалась себе бездельницей, и когда та приходила в гости, старалась получше ей угодить.

      – Вино будешь? – крикнула Люба, и Зоя, в одних чулках, не выпуская сигареты изо рта, появилась в дверном проеме.

      – О, плитка холодненькая, как приятно… – Зоя немножко походила по кафельному полу кухни и примостилась на табуретке. – Давай свое вино. – Она энергично потерла лоб, и несколько прядей выпало из сложной прически-башни. – «Вчера котов душили-душили… душили-душили…» – процитировала Зоя «Собачье сердце». –