Зона Благодати. Дмитрий Селин

на лоб пустую, без кокарды фуражку, сделал вид что

      задремал.

      Охранник покосился на него неодобрительно – такие вольности всё-таки выходили за рамки

      предписанного режима, но вслух говорить ничего не стал. За своих подчинённых полностью

      отвечает бригадир и что бы потом не случилось, претензий больше как к Шепетову предъявлять

      будет не к кому. Таков был негласный, но от этого не менее действенный, лагерный порядок.

      Почти час, пока страдающий отдышкой паровозик, тащил состав в пункт назначения, Сергей

      с Николаем перебрасывались ничего не значащими фразами. О работе больше не было сказано

      ни слова. Обсуждали кормёжку, отличия режима содержания одного лагпункта от другого, редкой цепью нанизанных на тысячекилометровую нить железнодорожного пути, тянущегося

      от самой Столицы, с закатного склона Рифейских гор.

      Колян по службе мотался по всему этому стальному пути, поэтому он мог рассказать

      Михалычу, уже пятнадцать локалок провёдшего на крайних форпостах Советской республики, немало нового и любопытного. Сергей слушал, изредка хмыкая и вставляя подходящие по

      случаю реплики.

      – Что, так бульба не прижилась? … Где, за станцией? Так за всё время не заделали. … Там

      бараки из лиственницы были, по первости. Ну, эти, которые в пятьдесят шестом, после чумки

      сожгли, ага.

      Слегка утомившийся Колян снова достал из карманов курительный набор и

      воспользовавшись малой паузой Сергей с чувством глубокого удовлетворения, в неизвестно

      какой раз за последние локальные годы сказал

      – А всё-таки не жалею, Коля, что сюда перевёлся. Да, по жизни всегда в пути, места своего

      постоянного нету, но знаешь, лучше чем здесь я бы пользу принести не смог. Что я там в

      Столице и Кировске видел? От сетки до сетки, работа-барак-работа и на боковую, ну там

      политинформации чаще проводят, театр опять же. Но здесь, Коля, всегда на передовой! Пару

      раз и самому приходилось – он кивнул в сторону пулемёта – такое абы кому не доверят!

      – Ну да – Колян таки поборол зажигалку, в очередной раз бросил взгляд вниз, на пояс

      Михалыча – понимаю. На особом доверии значит … угу.

      Пути постепенно стали заворачивать влево и за поворотом вскоре открылся приткнувшийся к

      склону холма лагпункт. Одна единственная улица с десятком добротных бараков, упиравшаяся

      в неширокую площадь с двухэтажным зданием конторы и казармой охраны впритык к длинным

      пристанционным пакгаузам. Прочеркнув лагпункт по самому краю, железка выпускала из себя

      влево короткий аппендикс в расположенную за последним рядом бараков промзону и тонкой

      нитью уходила далеко на Восток. Всё прямо и прямо, пока не сливалась с пупырчатой из-за

      холмов линией горизонта.

      Впереди медленно распахнулись ворота, впуская состав в огороженную одинарным рядом

      колючки лагерную территорию. Уже слегка поржавевшие ряды на серых столбах