Зона Благодати. Дмитрий Селин

ему не надо – уселся рядом Колян, закрутил новую самокрутку.

      – Это нечто вроде шаровой молнии, только наоборот – Михалыч стал объяснять Илье суть

      происшедшего – стремится к теплу, если бы добрался до паровоза, заморозил б в момент.

      – Так от него же дым шёл – удивился Илья –

      – Не дым это был, а зона конденсации – вмешался Николай – бывали случаи, замораживал

      паровоз вместе с поездной бригадой. Мгновенно причём. Как в жидкий азот окунули, во как!

      – Странно – задумчиво сказал Илья.

      – Что странного? – Николай уже вовсю дымил цигаркой – поймать их никто не может, а вреда

      от них много. Что, думаешь, мы здесь с пулемётом делаем? От варанов свинцом отбиваться?

      Нет, от такой вот хрени отстреливаться! Снежков, серых мороков и прочей хрени. Вараны само

      собой, не в счёт.

      Он снова яростно задымил, стараясь побить паровозный выхлоп.

      – Ну, положим, от снежков польза есть – возразил Сергей – они пожары в степи гасят.

      – Да пускай гасят, я что, против, что-ли? – изумился Колян – нехрен только к нам лезть! А

      полезли – будь добр получить хорошую порцию бронзы!

      Видно было, что недоучившегося дорожника прямо так и распирают естественные в такой

      ситуации вопросы – а где ещё снежков встречали, а что такое серый морок, а … . Да много чего

      ещё хотелось узнать всего год как переведённому в поле с горных приисков Илье Фёдоровичу

      Степанову, но бывший студент сумел сдержать свой естествознательный порыв. Илья уселся

      рядом с Михалычем, вытянул ноги поперёк платформы и пристроив свой вещмешок под

      голову, стал рассматривать парящие почти у самого горизонта кучевые облака.

      Они тянулись с запада на восток, почти парралельно идущему на восход поезду. Громадные, вытянутые не столько в длину, столько в высоту, сложенные из белокипенных на таком

      отдалении водяных паров, они производили огромное впечатление на Степанова. Весь срок

      промотав в запрятанных на дне межгорных долин и распадков лагпунктах, он никогда не видел

      подобных чудес. Там, на дальних восточных пределах, даже небо было другим – более блеклое, почти всегда затянутое рваной белёсой дымкой, оно словно пригибало смотрящего на него

      человека обратно к земле, к прорытым среди каменных складок шахтам и карьерам. С самого

      первого дня перевода Илья не мог налюбоваться бездонной лазурью, раскинувшейся над слегка

      всхолмленной степью и тянущимся до краёв горизонта морем.

      Море его разочаровало – мелкое, всегда непрозрачное до такой степени, что лопасть весла

      невозможно было разглядеть даже в момент краткого погружения и всегда кишащее мелкой

      живностью. Радостно кидающееся полакомится первым попавшимся среди мутных вод

      незнакомым объектом. Всю муть и растительные остатки приносила сюда впадающая в море

      сотней километров южнее величественная река, местный аналог земной Амазонки и Нила в

      придачу.