Наследство Пенмаров. Сьюзен Ховач

приглашая меня сесть рядом. – Достаточно мы были врагами, не правда ли?

      – Я никогда не стремился враждовать ни с кем из обитателей Пенмаррика, Кларисса, – ответил я, опускаясь в одно из кресел. – Этого хотелось вам, не мне.

      – Но вы, само собой, понимаете, что я чувствовала! Мы с Харри всегда были всего лишь бедными родственниками, даже не Пенмарами. Папа, мой приемный папа, любил только Реймонда, а когда тот умер, не счел чудачеством написать завещание в пользу совершенно постороннего человека. Вы же понимаете, каково это было для нас с Харри.

      – Вероятно… Но почему вы теперь переменились ко мне?

      – Благодарите за это хитрую маленькую охотницу за состояниями Мириам Барнуэлл! Я просто не понимаю, как Харри позволил этой девчонке обвести его вокруг пальца! Естественно, это последняя капля, теперь папа лишит его наследства, а я не увижу его долгие годы… а здесь, в Пенмаррике, мне довольно одиноко, братец Марк. – Она одарила меня томным, полным тоски взглядом своих темно-карих, печальных глаз. Это были красивые глаза, большие, горящие, с длинными ресницами. – Дом такой мрачный, пустынный! Не хочу даже и думать о том, что теперь, без Харри, я буду погребена здесь и меня никто неделями не навестит.

      – Моя дорогая Кларисса, – сказал я не без иронии, – вы слишком скромны. Вы знаете так же хорошо, как и я, что стоит вам только пошевелить пальцем, и мой друг Винсент бегом прибежит, чтобы составить вам компанию.

      – Ах да, дорогой мистер Винсент – ваш друг! – Она улыбнулась и добавила безразличным тоном: – Как я могла забыть? Правда, я решила не видеться с ним так часто, как раньше, но вчера вечером он приехал в Пенмаррик по какому-то делу, и я его пожалела. Мы выпили по бокалу портвейна, и он рассказал мне – о! – так много интересного о вас, братец Марк!

      Я посмотрел на нее. Она по-прежнему улыбалась. В голове у меня пронеслась отчетливая мысль: если идиот Винсент сказал этой девчонке хоть слово о моих проблемах с Розой, он пожалеет, что знает и Клариссу Пенмар, и меня.

      – Ему, оказывается, известно о вас на удивление много. Я узнала, что вы очень популярны у дам, кузен Марк. И это одна из причин, по которой я решила одарить вас оливковой ветвью. Меня всегда интригуют джентльмены с романтической репутацией.

      – Романтической? – переспросил я, имитируя ее томную, расчетливо тягучую речь. – Боюсь, Винсент переоценил мои достижения в этой области. Как вам нетрудно заметить, моя внешность не позволяет мне следовать примеру вашего брата Харри в его романтических приключениях.

      – Кого заботит романтическая внешность, когда шторы задернуты, а свеча погашена?

      Я подскочил, словно чья-то сильная рука дернула меня вверх. Кажется, я даже охнул. Никогда прежде не слышал я подобных слов от девушки ее возраста и происхождения.

      Она засмеялась.

      – Как вы шокированы! Не стоит! Харри уже много лет поверяет мне свои тайны. Я знаю, что к чему. – Она тоже поднялась и грациозно прошлась по комнате в мою сторону, и, еще более