Парень из преисподней. Аркадий и Борис Стругацкие

распался, рассыпался тающими в воздухе серебристыми искрами, и на постель упали, разворачиваясь, короткие голубые штаны, белая с голубым куртка и еще что-то.

      Гаг с каменным лицом принялся одеваться. Румяный вдруг сказал громко:

      – Но, может быть, мне все-таки пойти с вами?

      – Не надо, – сказал сухопарый.

      Румяный всплеснул белыми мягкими руками:

      – Ну что у тебя за манера, Корней! Что это за порывы интуиции! Ведь, казалось бы, все расписали, обо всем договорились…

      – Как видишь, не обо всем.

      Гаг натянул совершенно невесомые сандалии, удивительно ладно пришедшиеся по ноге. Он встал, сдвинул пятки и наклонил голову.

      – Я готов, господин офицер.

      Сухопарый оглядел его.

      – Как, нравится тебе это? – спросил он.

      Гаг дернул плечом.

      – Конечно, я предпочел бы форму…

      – Обойдешься без формы, – проворчал сухопарый, поднимаясь.

      – Слушаюсь, – сказал Гаг.

      – Поблагодари врача, – сказал сухопарый.

      Гаг отчетливым движением повернулся к румяному с лицом святого, снова сдвинул пятки и снова наклонил голову.

      – Позвольте поблагодарить вас, господин врач, – сказал он.

      Тот вяло махнул рукой.

      – Иди уж… Кот…

      Сухопарый уже уходил, направляясь прямо в глухую стену.

      – До свидания, господин врач, – сказал Гаг весело. – Надеюсь, здесь мы больше не увидимся, а услышите вы обо мне только хорошее.

      – Ох, надеюсь… – откликнулся румяный с явным сомнением.

      Но Гаг больше не стал с ним разговаривать. Он догнал сухопарого как раз в тот момент, когда в стене перед ними не распахнулась, а как-то просто вдруг появилась прямоугольная дверь, и они ступили в коридор, тоже кремовый, тоже пустой, тоже без окон и дверей и тоже непонятно как освещенный.

      – Что ты сейчас рассчитываешь увидеть? – спросил сухопарый.

      Он шагал широко, вымахивая голенастыми ногами, но ступни ставил с какой-то особой мягкостью, живо напомнившей Гагу неподражаемую походку Гепарда.

      – Не могу знать, господин офицер, – ответил Гаг.

      – Зови меня Корней, – сказал сухопарый.

      – Понял, господин Корней.

      – Просто – Корней…

      – Так точно… Корней.

      Коридор незаметно превратился в лестницу, которая вела вниз по плавной широкой спирали.

      – Значит, ты не против того, чтобы оказаться на другой планете?

      – Постараюсь справиться, Корней.

      Они почти бежали вниз по ступенькам.

      – Сейчас мы находимся в госпитале, – говорил Корней. – За его стенами ты увидишь много неожиданного, даже пугающего. Но учти, здесь ты в полной безопасности. Какие бы странные вещи ты ни увидел, они не могут угрожать тебе и не могут причинить вреда. Ты меня понимаешь?

      – Да, Корней, – сказал Гаг и снова позволил себе улыбнуться.

      – Постарайся сам разобраться, что к чему, – продолжал