Армагед-дом. Марина и Сергей Дяченко

обещанных роликовых коньков ей подарили коробку конфет и какие-то скучные книжки. Полвечера она проплакала, забравшись под одеяло, – не то из-за коньков, не то из-за лицея, не то из-за скорой и неотвратимой смерти.

      А через неделю оказалось, что, раз исключить Зарудного нет никакой возможности, то и Сотову трогать не будут. Поругали, поставили на вид – и пусть помнит доброе к ней отношение.

      Отец пришел из лицея нервный, но румяный и с блеском в глазах. «Обошлось», – сказал он маме. «Замолчи», – сказал он вскинувшейся было Янке. Лидке улыбнулся, потрепал по затылку: обошлось, мол, собирайся завтра в лицей…

      Лидка представила, как войдет в свой класс. Как сядет на первую парту рядом с Рысюком. И двадцать пар глаз будут разглядывать ее, будто впервые увидев.

      Она сверилась с расписанием – двадцать первое октября, среда – и уложила в сумку книжки. Но пошла не в лицей, а к морю.

      Облака рябили многими оттенками серого, казалось, что небо покрыто грязными встопорщенными перьями. Небо походило на лежалую дохлую чайку. С моря дул недобрый ветер; Лидка укрылась среди камней и раскрыла книжку. Роман «Бедная Анна» полагалось прочитать по программе еще прошлым летом, это был самый скучный на свете роман, но Лидка читала, продираясь через длинные описания природы и совсем уж бесконечные монологи. Героиня не могла иметь детей, а детородный срок цикла истекал, и ее муж собирался уйти к другой; Лидка переворачивала страницы, почти ничего не соображая. Что за проблемы у этих персонажей, ведь они благополучно пережили свою мрыгу, теперь им предстоит два десятка лет безбедной жизни…

      А у Лидки – семь месяцев и две недели.

      В окончательный апокалипсис верят только идиоты. А она, Лидка, изучала историю. Она умная.

      Буквы сливались перед глазами.

      Около полудня со всех сторон в бухту стянулись патрульные катера. Они стояли далеко от берега, там, где Лидке случалось видеть дальфиньи спины. Черные силуэты вытянулись цепью от мыса до мыса. Кораблей было не меньше двадцати; со стороны базы ГО пришли два вертолета. Покружились над морем, порокотали, улетели; Лидка встала, чтобы поскорее уйти.

      – Что ты здесь делаешь?

      От неожиданности сумка едва не выпрыгнула из Лидкиных рук. Патрульные появились как из-под земли – два солдата и офицер, вооруженные, в камуфляже.

      – Девочка, что ты здесь делаешь?!

      – Прогуливаю уроки, – сказала Лидка тихо.

      Патрульные переглянулись. Кажется, честный ответ настроил их чуть более миролюбиво.

      – Объявлено военное положение, – отрывисто сообщил офицер. – Дети должны сидеть по домам.

      Лидка крепче сжала сумку. Губы начали дрожать прежде, чем смысл сказанного дошел до нее.

      – Как… что же…

      – А ну сюда, живо!

      Ее взяли за локоть и потащили – не очень быстро, но она все равно то и дело спотыкалась. От страха заложило уши.

      По бетонной лесенке ее вытащили на набережную; от палаток торговцев остались металлические скелеты, под