Введение во храм. Очерки по церковному искусству. А. М. Копировский

этот собор остался единственным и неповторимым. Вот как писал об этом в своей известной поэме «Зодчие» Дмитрий Кедрин:

      …И спросил благодетель:

      «А можете ль сделать пригожей,

      Благолепнее этого храма Другой, говорю?»

      И, тряхнув волосами,

      Ответили зодчие: «Можем!

      Прикажи, государь!»

      И ударились в ноги царю.

      И тогда государь

      Повелел ослепить этих зодчих,

      Чтоб в земле его Церковь

      Стояла одна такова,

      Чтобы в Суздальских землях

      И в землях Рязанских И прочих

      Не поставили лучшего храма,

      Чем храм Покрова! <…>

      И стояла их церковь Такая,

      Что словно приснилась.

      И звонила она,

      Будто их отпевала навзрыд,

      И запретную песню

      Про страшную царскую милость

      Пели в тайных местах

      По широкой Руси

      Гусляры.

      Стихи Кедрина, скорее всего, содержат весьма красноречивый подтекст. Они были созданы в зловещем 1938 году, когда достиг пика «большой террор», и все подлинно творческое, нерядовое подвергалось «ослеплению», а часто и смертной казни.

      Сам же рассказ об ослеплении строителей собора – не более чем легенда. Она вошла в письменные источники с легкой руки Адама Олеария, побывавшего в России в первой половине XVII века. Вот выдержка из его книги «Путешествие в Московию»:

      …Вне Кремля в Китай-городе, по правую сторону от больших кремлевских ворот стоит искусно построенная церковь Святой Троицы, строитель которой по окончании ее ослеплен был тираном, чтобы уже впредь ничего подобного не строить[18].

      Пересказывалась она затем и другими иностранцами. О легендарности этих сообщений говорит уже то, что похожие рассказы существуют во многих других странах: Румынии, Болгарии, Чехии, Сербии, Испании. Подобное рассказывают и о соборе Святого Марка в Венеции – деле рук византийских мастеров XI века (правда, там зодчему, хвалившемуся, что он может построить храм лучше, всего лишь не поставили прижизненную статую).

      Итак, архитектурные предшественники собора… Они, конечно, были, хоть и не прямые. Прежде всего, в качестве предшественников часто называют деревянные храмы Руси. Однако это лишь гипотеза, причем, малодостоверная. Ведь все деревянные шатровые храмы, которыми особенно славится русский Север, построены не до, а после храма на Красной площади.

      А вот знаменитая церковь Вознесения Господня в селе Коломенском – когда-то подмосковном, а теперь давно находящемся в черте Москвы, – несомненно, имеет к нему отношение (илл. 13).

      Высокий шатер этой церкви, возведенный в 1532 году, почти за тридцать лет до нашего храма, легко узнается в его центральном шатре. Непосредственно перед постройкой Покровского собора поднялись еще несколько храмов, отчасти сходных с ним. Это пятиглавый Богоявленский собор Авраамиева монастыря в Ростове Великом с двумя дополнительными шатровыми главами (1554–1555). Пятишатровый Борисоглебский собор в Старице под Тверью (1558–1561). Пятиглавый храм

18

Цит. по: Сухман М. М. Иностранцы о древней Москве: Москва XVI–XVII веков. М.: Столица, 1991. С. 317.