Темный исток. Роман Титов

на груди руки, пробубнил я недовольный сменой беседы.

      – Сколько условились?

      – Да.

      Братец широко ухмыльнулся, не переставая наблюдать, как соперники один за другим выкладывают свои карты на стол.

      – Ну и славно, – вдохновленно пробормотал он.

      – Вылетаем на рассвете, – сообщил я, мрачно глядя на его счастливую рожу.

      – Прекрасно! – отозвался Мекет и, вместо того, чтобы сосредоточить внимание на деталях отлета, в порыве страсти со смачным звуком шлепнул проплывавшую мимо официантку по мягкому месту. Телла (кажется так ее звали) жеманно захихикала, едва не опрокинув на заседавшую по соседству компанию поднос с напитками.

      М-да, не на такую беседу я рассчитывал…

      – Не опоздай! – рявкнул я, надеясь хотя бы этим привлечь к себе внимание брата.

      – Не дрейфь, – весело откликнулся он, важно и не спеша опуская свой карточный веер поверх остальных. – Все равно без своего капитана «Ртуть» никуда не полетит.

      – Это ты так думаешь, – буркнул я, скосив взгляд на карты. Кажется, он выиграл. Хотя полной уверенности в том у меня не было. Насколько Мекет мог считаться заядлым картежником, настолько же я проявлял абсолютное пренебрежение к играм подобного рода. Он мог чуть ли не сутками торчать за игорным столом, в своих ставках нередко выходя далеко за рамки разумного, и только истинным чудом умудрялся не проиграть ни корабль, ни себя.

      Секунду-другую понаблюдав за продолжавшимся цирком, я наконец сказал:

      – Все. Иду спать

      – Беги, – кивнул Мекет. – Я тоже скоро подтянусь. – Потом его взгляд вновь задержался на мерно покачивающихся при ходьбе выпуклостях знойной официантки, и он прибавил: – А может быть и нет.

      Закатив глаза и нарочито громко фыркнув, я развернулся и направился к барной стойке, собираясь расплатиться по накопленным счетам.

      – Ну что, сегодня фартит? – с усмешкой спросил Илиус, кивнув в сторону Мекета и в то же время проворно сгребая брошенные мною кредитки под стойку.

      Я оглянулся назад на игорный стол. Брат выглядел вполне довольным жизнью.

      – А ему всегда поначалу фартит. Зато если войдет в раж, то тормозов не знает.

      Мар’хи хохотнул, встопорщив серебристые чешуйки над верхней губой точь-в-точь похожие на пышные человеческие усы.

      – Ну это ты загнул. Не припомню такого, чтоб Мекет Динальт спустил в игре больше, чем сам изначально задумал, – заметил он. – Тут, понимаешь ли, нет такого игрока, кто мог бы мухлевать за столом почище твоего братца.

      Чисто из вежливости я заставил себя улыбнуться. Во всех смыслах слова хозяина таверны были слабым утешением, да и на комплемент не тянули. Ничего не сказав, я проверил собственную кобуру, натянул на глаза защитные очки, набросил на голову капюшон и вышел в ночь.

      Ночи на Семерке частенько бывали довольно холодными. За короткий день каменистая поверхность луны не успевала как следует прогреться и с заходом солнца остывала слишком быстро. Вдобавок ко всему бесконечные сквозняки, циркулировавшие меж угловатых и приземистых построек