Стихотворения (С иллюстрациями). Василий Жуковский

– ничто не умирало;

      Переступи – и милое пропало.

      Ты, знавшая житейское страданье,

      Постигшая все таинства утрат,

      И ты спешишь с надеждой на свиданье…[4]

      Ах! удались от входа сих палат:

      Отложено навек торжествованье;

      Счастливцы там тебя не угостят:

      Ты посетишь обитель уж пустую…

      Смерть унесла хозяйку молодую.

      Из дома в дом по улицам столицы

      Страшилищем скитается Молва[5];

      Уж прорвалась к убежищу царицы,

      Уж шепчет там ужасные слова;

      Трепещет все, печалью бледны лицы…

      Но мертвая для матери жива;

      В ее душе спокойствие незнанья;

      Пред ней мечта недавнего свиданья.

      О Счастие, почто же на отлете

      Ты нам в лицо умильно так глядишь?

      Почто в своем предательском привете,

      Спеша от нас: я вечно! говоришь;

      И к милому, уж бывшему на свете,

      Нас прелестью нежнейшею манишь?..

      Увы! в тот час, как матерь ты пленяло,

      Ты только дочь на жертву украшало.

      И, нас губя с холодностью ужасной,

      Еще Судьба смеяться любит нам;

      Ее уж нет, сей жизни столь прекрасной…

      А мать, склонясь к обманчивым листам,

      В них видит дочь надеждою напрасной,

      Дарует жизнь безжизненным чертам,

      В них голосу умолкшему внимает,

      В них воскресить умершую мечтает.

      Скажи, скажи, супруг осиротелый,

      Чего над ней ты так упорно ждешь[6]?

      С ее лица приветное слетело;

      В ее глазах узнанья не найдешь;

      И в руку ей рукой оцепенелой

      Ответного движенья не вожмешь.

      На голос чад зовущих недвижима…

      О! верь, отец, она невозвратима.

      Запри навек ту мирную обитель,

      Где спутник твой тебе минуту жил;

      Твоей души свидетель и хранитель,

      С кем жизни долг не столько бременил,

      Советник дум, прекрасного делитель,

      Слабеющих очарователь сил —

      С полупути ушел он от земного,

      От бытия прелестно-молодого.

      И вот – сия минутная царица,

      Какою смерть ее нам отдала;

      Отторгнута от скипетра десница:

      Развенчано величие чела:

      На страшный гроб упала багряница,

      И жадная судьбина пожрала

      В минуту все, что было так прекрасно,

      Что всех влекло, и так влекло напрасно.

      Супруг, зовут! иди на расставанье!

      Сорвав с чела супружеский венец,

      В последнее земное провожанье

      Веди сирот за матерью, вдовец;

      Последнее отдайте ей лобзанье;

      И там, где всем свиданиям конец,

      Невнемлющей прости свое скажите

      И в землю с ней все блага положите.

      Прости ж, наш цвет, столь пышно восходивший,

      Едва зарю успел ты перецвесть.

      Ты, Жизнь, прости, красавец не доживший;

      Как радости обманчивая весть,

      Пропала ты, лишь сердце приманивши,

      Не

4

Государыне императрице Елисавете Алексеевне определено было испытать весь ужас неожиданной потери. Ее величество, ничего не предчувствуя, ехала в Штутгарт на веселое свидание с королевою: но она должна была воротиться с последней станции; ибо той, которая ждала ее, которую она надеялась обнять, уже не было на свете. (Примеч. В. А. Жуковского.).

5

Весь Петербург поражен был ужасною вестью, а сердце матери было спокойно: его еще наполняла свежая радость недавнего свидания; наконец общая печаль и несколько слов, приготовляющих к узнанию неизбежного, пробудили в нем тревогу: оно уже открывалось для принятия скорби, но случай, жестокая игра судьбы, снова его ободрил: пришло письмо из Штутгарта, писанное королевою, можно сказать, за минуту до разлуки ее с жизнью, и мертвая воскресла для матери, воскресла на минуту, чтобы в другой раз умереть для нее и живее разорвать ее душу после мгновенной, мучительно-обманчивой радости. (Примеч. В. А. Жуковского.).

6

Король с каким-то упрямством отчаяния долго не хотел и не мог верить своей утрате: долго сидел он над бездыханным телом супруги, сжавши в руках своих охладевшую руку ее, и ждал, что она откроет глаза. Окруженный ее детьми, он шел за ее гробом. Не долго она украшала трон свой, не долго была радостью нового своего отечества; но милая память ее хранима любовью благодарною. Близ Штутгарта есть высокий холм (Rothenberg), на котором некогда стоял прародительский замок фамилии Виртембергской – время его разрушило; но теперь, на месте его развалин, воздвигнуто здание, столь же разительно напоминающее о непрочности всех земных величий, церковь, в которой должны храниться останки нашей Екатерины; прекрасная ротонда с четырьмя портиками. Памятник необыкновенно трогательный: с порога этого надгробного храма восхитительный вид на живую, всегда неизменную природу. В штутгартской русской церкви, в которую приходила молиться Екатерина, все осталось (1821), как было при ней; кресла ее стоят на прежнем своем месте. Нельзя без грустного чувства смотреть на образ, которым в последний раз благословил ее государь император: на нем изображен святый Александр Невский, видны Нева, Зимний дворец, и над ними радуга – светлое, но минутное украшение здешнего неба. (Примеч. В. А. Жуковского.).